Операция «КЛОНдайк» - стр. 112

Фёдор отправился к ним домой и застал там сидевшего на полу в умат пьяного лейтенанта, который в этот момент раздумывал: то ли в бега податься, то ли руки на себя наложить, то ли командира части грохнуть… В общем, впал парень в отчаяние. Тогда-то и пошел Фёдор к командиру части проситься вместо этого лейтенанта в Афган. Командир скрепя сердце согласился. Лейтенант потом Фёдору письмо прислал с благодарностью и фоткой новорожденного сына, которого он назвал Федькой. Вот. А воевал Фёдор трезво и грамотно, я ему как-то сразу стал доверять, было в нем что-то такое… необъяснимо надежное. Говорил он так спокойно, хотя и немного странно – с каким-то необычным выговором и незнакомыми словечками. Это я уже позже узнал, что он потомок офеней.

– Офеней? Это еще кто такие? – спросил Леонид.

– Слышал, говорят: по фене ботать?

– Ну да, это вроде воровского жаргона, – сказал Леонид.

– Да, только феня, или, иначе, «музыка блатная» была, оказывается, не сразу воровским жаргоном, а досталась ворам от офеней. А офени представляли собой что-то типа профессионального общества коробейников, которые в девятнадцатом веке ходили с мелким товаром от Сибири до Кавказских гор и Берлина. И поскольку они были связаны с, так сказать, материальными ценностями, то у них был придуман свой особый язык, позволяющий им не только обмануть «лоха», то есть покупателя, но и уберечься от злодеев. Хотя от злодеев они имели и более действенное орудие – собственную борьбу «любки», да и вообще много чего чудесного умели. Однажды я был такому чуду свидетелем. Мы тогда ночью выходили из окружения. Наша колонна была разбита, в живых осталось только пятеро, включая меня. Двое были ранены, один – серьезно, в грудь, его приходилось нести на плащ-палатке. Мы тайком пробирались по дну узкого ущелья, надеясь выйти к своим в темноте. И вот продвигаемся потихоньку, вдруг видим: впереди свет. Мы ребят остановили, а сами с Фёдором подобрались поближе. Смотрим: прямо посреди узкого ущелья, не больше семи метров в ширину, горит костер и порядка десяти «духов» сидят вокруг него и закусывают. Вот черт, думаю, как же мы теперь пройдем? У нас из боезапасов осталась только горсть патронов и несколько гранат Ф1, лимонки то есть, которые здесь применять было самоубийством: спрятаться не успеешь – самого нашпигует, как кровяную колбасу гречкой. Тут Фёдор меня тихонько потянул за рукав, показывая, чтобы я отошел за каменный выступ. А сам, сев на землю, вытащил из «лифчика» две лимонки. Потом, отрезав от ремня две тонкие кожаные полоски, начал обматывать ими гранаты, плотно прижимая чеку к корпусу. «Если что, прикрой!» – сказал он и, вдруг встав в полный рост, двинулся по ущелью прямо к костру. Я так обалдел, что даже не успел остановить его. Смотрю, как он идет, и думаю: наверное, крыша у Фёдора съехала. И вдруг он исчез… Я сначала подумал, что это у меня что-то со зрением, но нет – Фёдор действительно бесследно исчез. А «духи» сидят себе спокойно вокруг костра, переговариваются. Не знаю, сколько я сам просидел в обалдении, когда Фёдор, как будто из воздуха, вдруг появился прямо передо мной. «Ложись!» – показывает и, растянувшись рядом, прижал меня к земле. И тут как громыхнет!.. Со стороны «духов» раздались крики, а языки пламени разлетелись во все стороны отдельными костерками. И опять все стало тихо. «Ну вот, пойдем посмотрим, – говорит Фёдор, поднимаясь, и вдруг морщится: – Руку, – говорит, – вот обжег, пока гранатки в костер подкладывал». – «Как подкладывал?! – спрашиваю я. – А "духи" что же, сидели и спокойно смотрели, как ты их готовишься взорвать?» – «Как видишь», – хитро сощурился Фёдор, это у него заменяло улыбку, и пошел в сторону бывшего «духовского» привала. Из «духов» лишь один еще был жив, пришлось его добить, чтобы в спину не шмальнул… Когда мы выбрались и даже донесли живым нашего раненого, я ничего про Фёдора никому не сказал, но потом сам начал пытать его про всю эту историю: как это у него получилось, что он сначала исчез, а потом неожиданно появился, словно из воздуха? Как будто шапку-невидимку на себя надел, а потом снял. «Вот-вот, шапку-невидимку, – подтвердил он. – Да только не на себя, а на тебя». – «Не понял», – говорю. «Никуда я, – объясняет, – не исчезал, это ты меня просто перестал видеть». – «А как ты это сделал?» – спрашиваю. «А вот натянул тебе по самый нос эту самую шапку-невидимку, из-за которой ты меня и не видел, а потом снял ее», – пошутил он. «Врешь!» – говорю. А он так хитро посмотрел на меня и вдруг исчез. Я даже рукой поводил по тому месту, где он стоял. Потом чувствую, как меня кто-то нежно сзади за горло берет… Голову поворачиваю – Фёдор! Как успел за спину зайти?! «Научи!» – говорю. А он смеется: «С детства, паря, этому обучен, на скорую руку не объяснить, а обстоятельнее – времени маловато». Вот такой мужик. Нас его умение еще не раз выручало, особенно в разведке. А когда меня ранило, он вот так же прямо из-под носа у «духов» вынес меня полумертвого, без него бы я домой наверняка вернулся в «консервах»…