Операция «Гадюка» - стр. 54
– Я недолго здесь пробыла. Несколько дней. Еще не успела заразиться… ведь можно до недели. Вы же знаете.
– Знаю.
– А потом мне удалось бежать. Вернее, меня отпустили. Меня отпустил император Киевского вокзала в Москве. Неужели вы и о нем ничего не знаете?
– Знаю, знаю! – Берия вспомнил. – Так это тебя он вернул через шесть лет, чтобы жениться? Он думал, что сможет жениться, идиот!
– Это я была, – призналась Людмила, – меня украли и притащили сюда, это была плата одного человека за то, что ему дадут тут место… не обычным путем, не под Новый год – а через дырку…
– Да, через дырку, и это самое ужасное, – вздохнул Лаврентий Павлович. – Мы здесь погибнем из-за этих дыр. Тебе известно, что через них просачивается смертельная для нас субстанция?
– Нет, я не слышала.
– Я покажу, я обязательно покажу.
Лаврентий Павлович поднялся со стула и пошел по кабинету. Он подошел к окну. «Когда-то в это окно смотрел сам Владимир Ильич. А в то время уже существовал наш мир… как бы у него под ногами. Наверное, когда заболел, он был бы рад сюда уйти, но не догадался. Вот гений, а не догадался. А жаль – мы бы с ним вдвоем тут славно поработали. Как мне не хватает рядом умного, решительного человека. Ведь остальные – сборище неполноценных уродов».
А с этой девицей все выходило как нельзя лучше. В смысле, что он правильно на нее вышел. Интуиция сработала. «Нас, старых ищеек, не проведешь. Конечно, она уже бывала в своем времени, вернулась, снова ушла. И я должен всему этому верить? Да она же камикадзе, она пожертвовала собой, чтобы держать нас под контролем… а вдруг не пожертвовала? А вдруг есть способ остаться здоровым? И она, эта Людмила Тихонова, – член заговора, полна живой кровью?»
– А как у тебя с половой жизнью? – неожиданно спросил Лаврентий Павлович.
– Так же, как у вас.
– Не употребляешь?
– Мы мертвецы, – сказала Людмила.
– Про Александра Матросова помнишь? – спросил Берия.
– И про Муция Сцеволу, – сказала девушка.
Про Муция Сцеволу Лаврентий Павлович не слышал. Потому ее слова как бы не услышал.
– Некоторые, – сказал он, – жертвуют собой ради работы. Мне это понятно. Я таких людей уважаю. Разведчик всегда уважает настоящего разведчика.
Он с ожиданием впился в нее очками.
– Вы ошибаетесь, Лаврентий Павлович, – нет здесь шпионов сверху. По крайней мере я таких не видела.
– А почему?
– Я думаю, что невозможно, – сказала Людмила, – никто там не верит, что мы живы. А дырки если возникают, то они, как я понимаю, непостоянные. Не уловишь…
– А как же у императора Киевского вокзала дырка была?
– У него был особенный человек, в кресле. Я его видела. Он чувствовал, когда и как образуется дыра. Его убили.