Операция «Гадюка» - стр. 53
– Расскажи биографию, – потребовал Лаврентий Павлович.
Он отметил про себя, что раньше ее не встречал в мертвом времени. Значит, либо новая жертва, либо жила где-то в другом месте. Да и вообще молодых девушек здесь почти не бывает – молодые не могут так страстно желать чего-то, для этого требуется жизненный опыт. Молодые не умеют ценить собственную жизнь. Не могут цепляться за нее. Как можно цепляться за то, что не имеет великой ценности?
Волосы у девушки были русыми, обыкновенными, лицо – правильным, большелобым, чуть скуластым, ровно настолько, насколько нужно для шарма, нос чуть вздернут, губы великоваты для такого лица, но лишь чуть-чуть великоваты.
Совершенно не во вкусе Лаврентия Павловича, который любил пышных полногрудых блондинок, можно даже крашеных, такие его и возбуждали. Не такие палки, как эта.
И в то же время в ней что-то было…
– Я родилась в 1980 году, – сказала девушка. – Попала сюда, когда мне было двенадцать лет.
– Ребенком?
Это уже совсем немыслимо. Детей здесь не было.
– Мы бедно жили, – искренне сказала Людмила, – мать пила, у нее любовники. Я своего отца не знаю, но одного ее мужчину очень любила и на него надеялась. Ждала его под Новый год…
Она улыбнулась, вспомнив зал наверху в конце эскалатора на станции «Университет» в Москве. Как она смотрела на людей, поднимавшихся по эскалатору, и ждала – вот сейчас покажется голова Константина, и он будет улыбаться, завидев Люську: ты чего, малыш, на ночь глядя прибежала, снова мать гуляет? Хоть сам был тоже алкашом. Может, потому и не доехал под тот Новый год?
– Врешь, – сказал Лаврентий Павлович. – Врешь и не краснеешь.
– Почему? – Людмила даже не обиделась и не испугалась.
– Потому что если тебе было двенадцать лет, тебе бы и осталось двенадцать лет. Не думай, что перед тобой недоноски сидят.
Вдруг Лаврентий Павлович испытал странное, давно забытое чувство – он захотел избить ее так, чтобы она кричала и просила о пощаде, и потом овладеть этой девушкой… неужели такое счастье возможно? Неужели с ней он сможет?
И пролетело это чувство, и исчезло. Вернулась уверенность в том, что все это в прошлом.
«Надо будет подождать, – сказал он себе. – И если что-то получится, почувствую – надо быстро действовать».
– Правильно, – сказала Людмила. – Я тут два раза побывала.
– Что? – Берия вцепился в край стола, чтобы не вскочить и не выдать своего изумления. – Ты… снова вернулась?
– Странно, что вы не слышали об этом. Здесь народу не так много, а вы тогда уже здесь были, – сказала девушка. – Я думала, все знают.
Он в самом деле что-то слышал об этом. Давно. Но что? Опять подводит память – она должна быть безукоризненной, и все должны об этом знать.