Операция «Гадюка» - стр. 51
Пятьдесят лет… прошли ли они как один день? Нет, порой дни тянулись бесконечно, порой отчаяние охватывало его деятельную натуру, порой хотелось прервать эту цепь дней без ночи самоубийством.
«Пока существует тот, Верхний мир, не может быть полной власти в этом. Он всегда будет влиять на наши дела, вмешиваться и в конце концов подавит и поглотит нас».
Верхний мир должен быть уничтожен. В этом Лаврентий Павлович не сомневался.
И тут он увидел, что охранники ведут к нему девушку. Ту, что гуляла по берегу. Через два часа Берия уже допрашивал ее в Смольном, в кабинете Ильича.
– Имя?
– Людмила.
– Целиком. Имя, отчество, фамилия!
– Здесь это неважно.
– Мне важно.
– Людмила Тихонова.
– Меня ты знаешь?
– Я раньше думала, что вы давно вымерли. А оказывается, вы сюда пробрались. А вас что, должны были расстрелять? Я ведь читала, что вас расстреляли, Лаврентий Павлович.
– Значит, все-таки помнишь. Любопытно. И многие меня помнят?
– Больше по кино. Вы там страшнее, чем в жизни. В шляпе и маленьких очках.
– Чего плохого в моей шляпе? Тогда все так ходили.
– Как вам сказать… Ленин в кепке, Сталин – в фуражке. А вы в шляпе.
– Меня ставили рядом с ними?
– Нет, я в кино видела, там показано, что вы садист. Исполнитель.
– А ты не задумывалась, что это клевета?
– Почему? Рано еще.
– Почему рано? – удивился Берия.
– Еще многие живы, которые помнят, – сказала Люся, – или их родственники погибли. А когда они все вымрут, а другим станет все равно, тогда вы можете вернуться.
– А ты думаешь, что можно будет вернуться?
– Физически, чтобы жить, – нельзя. А чтобы побывать и поглядеть, как там жизнь идет, – я думаю, что это будет можно.
– Это твоя мечта или тут есть к этому основания?
Люся насторожилась. Берия не просто разговаривал. Он ее допрашивал. И хоть странно и необычно оказаться на допросе, в обычном кабинете из художественного фильма, откуда Ленин руководил взятием Зимнего дворца, Берия был смертельно серьезен, и самое, конечно, удивительное заключалось в том, что у него были основания ее допрашивать, а ей было что скрывать от него.
– Я надеюсь, что есть такие основания, – сказала Люся. – Мне бы хотелось.
– Почему?
– Надоело мне здесь ошиваться.
– А как вернуться, ты не знаешь?
– Не знаю. А вы знаете?
– Есть некоторые соображения. Тебе, думаю, тоже известные.
– Поделитесь?
– А ты хорошенькая была.
– Я и сейчас хорошенькая.
– Нет, у нас хорошенькие быстро вянут. На тебе тоже видно. Тебе надо поспешить с возвращением.
– Поспешу, если смогу.
– И одной трудно. Нужна компания. Ты с кем была на пляже?
– Там был один мужчина, – честно призналась Люся, – он ко мне еще в поселке подошел. Очень приятный дядечка. Он здесь живет.