Операция «Эномороз» - стр. 30

– Вот молодёжь, – усмехнулся Ничипорович. Он поправил гимнастёрку: – Года не прошло, как с институтской скамьи встал, и лейтенантские кубари одел, а уже великим стратегом себя возомнил.

– Я лишь высказал своё мнение, – покраснел Подгурский.

– Ты молодец лейтенант, – кивнул Ничипорович. Он вздохнул: – Но только ты не учёл одного обстоятельства, маршрут, который ты нам предлагаешь, проходит по болотистой местности, там много рек. Немцы не суются туда, потому что знают, быстрого продвижения там не получится.

– Ну, раз они это знают, то не ждут от нас, что мы туда пойдём, – улыбнулся Ахлюстин.

– Я бы не рекомендовал этот маршрут Пётр Николаевич, – нахмурился Ничипорович.

– Товарищи командиры! Слушайте боевой приказ, – генерал Ахлюстин поправил китель. Он откашлялся: – Выступаем через час в направлении на Дятлово. В арьергарде остаётся двести восьмая дивизия.

Ахлюстин посмотрел на полковника Ничипоровича:

– Владимир Иванович, удержите здесь немца в течение дня, низкий вам поклон.

– Выстоим, – пообещал полковник. Для себя он решил: в ночь на тридцатое июня уведёт дивизию в Беловежскую пущу.

Его дивизия прорвётся через боевые порядки Второй танковой армии генерала Гудериана, и уйдёт в Беловежскую пущу. От дивизии останется сорок человек. К тому времени немцы уже подходили к Смоленску, и полковник Ничипорович отказался от планов идти на соединение с Красной армией. Из бойцов своей дивизии он организовал партизанский отряд, который к зиме 1941 года вырастет до партизанской бригады. Осенью 1942 года полковника Ничипоровича на самолёте переправят в Москву. Он будет учиться на ускоренных курсах академии Генерального штаба, там и узнает дальнейшую судьбу 13-го механизированного корпуса.

Белостокский котёл в годы Великой Отечественной войны был первым окружением, в которое попали армии РККА. Именно он удивил генералов вермахта: они провели идеальную операцию по охвату трёх армий противника. Однако вопреки военной логике цивилизованного европейца, эти армии не думали капитулировать. Погибая под бомбёжками, теряя технику, части Красной армии по лесам и болотам упрямо пробивались из окружения. Это для немецких генералов было удивительным, но со временем котлов стало всё больше, а части РККА по-прежнему пытались вырваться из окружения. Генералы вермахта перестали удивляться. В конце 1941 года под Москвой у них впервые появились сомнения: прав ли фюрер, затеявший войну с русскими? Но пока до этого далеко, и нам дорогой читатель необходимо вернуться в 30 июня 1941 года. В этот день остатки 13-го механизированного корпуса около деревни Еремчи, переправились через реку Неман, и укрылись в Нелибском лесу. Здесь было полно красноармейцев и командиров из разбитых частей, их распределяли по полкам корпуса. Полки эти по численности были как батальоны.