Онлайн - стр. 15

Жду ее возмущения, но она повторяет шепотом:

— Он едет СЮДА?

— Ну, здесь его офис, так что, вестимо, сюда.

— Пожалуйста, Леонид Львович, я не хочу с ним встречаться. У вас ведь есть ключи, заберите мой паспорт. И никто не узнает, прошу.

Не хочу с ним встречаться? Это что за номер?

Она узнала, стучит в висках. Узнала, что я смотрел за ней.

Чувак, это бред. Она никак не могла узнать, кто именно смотрел за ней. А почему тогда? Чего так испугалась? Что со мной не так?

— Не могу, — отвечает Леонид Львович. — Мне очень жаль, но если вам нужен паспорт, нужно ждать Максима Николаевича. Хотите чаю?

— Нет, спасибо. Мне еще нужно кровь сдавать натощак.

Правда, что ли, к врачу записана?

А если больна? Рано пошла на панель и занимается теперь этим онлайн, потому что не может обслуживать реальных клиентов?

Ну… Она не выглядит смертельно больной, начнем с этого. Она впрочем, и на проститутку не тянет. В отношении нее вообще все сложно, блять.

Чертовски сложно и только усложняется с каждой минутой.

Паспорт. Это был бы отличный предлог, но я знаю, что таковым он не является. Это чертова случайность, как и то письмо Геныча о горячих девочках. Так сошлись звезды. И теперь свели нас вместе во второй раз. Все мои попытки держаться от нее как можно дальше проваливаются одна за другой.

А значит, пора с ней познакомиться.

— Мы на месте, — говорит таксист, и я нажимаю на «отбой», прекращая подслушивать.

Кто не спрятался, я не виноват.

7. Глава 7: Лера

С замиранием сердца шагаю по пустому холлу его офиса. Теперь остается только ждать, когда Соловьев приедет. Спрашивается, чего нервничать? Чужой человек ведь, чтобы я там ни придумала, а делов-то на пять минут. Зайти и выйти.

Хм. Дурацкий каламбур.

— Ну, вот и он, — говорит седовласый вахтер.

Разворачиваюсь и смотрю, как Соловьев выбирается из такси, а потом взбегает по серым каменным ступеням. 

Сегодня он выглядит иначе. Утро субботы, как-никак. С него станется, что и дома не ночевал. Волосы взъерошены, вид хмурый, немного помятый. На нем темные джинсы и такая же темная водолазка под кожаной курткой. Костюма или галстука нет, все-таки выходной.

С каждый секундой, что я смотрю на него, бабочки в моем животе становятся все уверенней. Они порхают в пустом желудке, отчего я только нереальной силой воли не растекаюсь в довольную лужицу прямо там, в холле, под его взглядом.

Как можно быть таким реальным и таким недоступным?

На меня Соловьев смотрит сверху вниз, в нем все-таки под метр девяносто, а во мне только метр семьдесят. На вид ему тридцать с небольшим, тогда как мне двадцать четыре.