Она развалилась. Повседневная история СССР и России в 1985-1999 гг. - стр. 28
«– Ты смотри, когда их привезти-то успели? Автоматические, наверное, – весело говорил один горняк другому. – Ага, автоматические, – приседая и прыская в кулак, отвечал тот. – Там кнопка такая есть. Нажимаешь, говоришь: „Лужкова – в президенты”. И дверь открывается».
В общем, практически с первых дней было понятно, что у протеста есть свои покровители, готовые использовать шахтерский лагерь у Дома Правительства в своей борьбе перед уже приближающейся схваткой за президентское кресло.
Шахтеры при этом дистанцировались от политических партий. Брантов рассказывает о том, как участники акции фактически прогнали лидера «Трудовой России» Виктора Анпилова, принесшего в лагерь ящик пива «Очаковское» (упоминание брендов в газетных статьях в то время не запрещалось), и «Анпилов, с трудом волоча ящик, ушел куда-то к Красной Пресне». Главными требованиями участников протеста при этом были отставка президента и национализация угольной отрасли. Правительство изначально заняло позицию, которая не предполагала обсуждения политических лозунгов. Шахтеры же отказываться от них не собирались. А значит, протесты в подобной форме могли продолжаться очень долго.
Вскоре к воркутинским шахтерам присоединились товарищи из других регионов, а также другие профсоюзы, в частности, «Росуглепро» и «Защита». В целом, лагерем стояло около 300 горняков из разных регионов, при этом участники протестов периодически сменялись, приезжая в Москву своеобразными вахтами.
17 июня представители шахтерского лагеря выступили в Госдуме, заявив, что главное их требование – именно отставка президента («Шахтер в Думе», НГ, 18.06.1998). «Независимая газета» сообщала о том, что шахтеры были приглашены в парламент фракцией КПРФ. Таким образом, горняки присоединились к стартовавшей в Думе по инициативе коммунистов кампании за импичмент президента (изначально почти безнадежной, учитывая сложность процедуры, прописанной в Конституции, но обеспечивающей некоторый элемент давления на власть в течение нескольких месяцев).
Неожиданно 23 июня акция по перекрытию Транссиба состоялась у его конечного пункта во Владивостоке. В акции участвовали приморские шахтеры, а также учителя, медики и ученые. Примечательной особенностью приморской акции было требование «Вся власть Совету Федерации», которое оказалось среди лозунгов протестующих наравне с требованием выплаты задолженности по зарплате, а также непременным призывом к отставке Ельцина. Сложно сказать, чем объяснялось появление этого лозунга, однако стоит заметить, что губернатор Приморья Евгений Наздратенко отзывался об акции достаточно сочувственно («Вся власть Совету Федерации», НГ, 24.06.1998).