Она принадлежит Барону - стр. 2
Если я не ошибаюсь, то этот мужчина — близкий друг Барона. И кличка у него вполне очевидная — Шрам. Хотя в детдоме говорили, что кличка у него так не из-за шрама, а из-за фамилии — Шраменко. Извращенная ирония судьбы не иначе.
Вслед за ним идет и сам Барон. Черное шерстяное пальто нараспашку. Явно дорогой серый костюм, в тон к нему и серый галстук. Всё та же короткая стрижка, всё тот же волчий взгляд, даже те же золотые часы с широким браслетом. Первое впечатление — этот мужчина любит стабильность. Второе — шутить с ним явно не стоит.
Шраменко задерживает на мне свой взгляд всего лишь на несколько секунд, а затем скрывается за дверью, что скорей всего ведет в кабинет. Взгляд этого человека мне совершенно не нравится, слишком уж он какой-то высокомерный и совсем недобрый. Но я стараюсь на этом не зацикливаться, потому что моя цель не Шраменко. Моя цель — Михаил Николаевич.
— А это кто? — спрашивает он у секретаря и останавливается напротив меня.
Сильный грудной голос напоминает мне рокот грома. Взгляд волчих глаз кажется скептическим и немного хмурым. Я уже готова вскочить с кресла и, как примерная студентка, которую вызвали на семинаре, выпалить всю свою заготовленную речь, но секретарь меня опережает:
— Девушка говорит, что ей нужна ваша помощь. Ее молодой человек работал на вас и, кажется, возникли какие-то трудности.
Михаил Николаевич медленно переводит свой задумчивый взгляд на секретаря, внимательно слушая ее, затем вновь смотрит на меня.
Кристина, главное не бояться! Всё будет хорошо. За спрос не ударят в нос, ведь так?
К тому же я уже здесь. Но сердце всё равно испугано колотится в груди. Хорошо в этой ситуации лишь одно — теперь мне точно не холодно. Чай уже не нужен.
— Помощь, значит? — Михаил Николаевич снимает пальто. — Ну идем. Посмотрим, чем я смогу помочь.
Отставив чашку с чаем на столик, я подхватываю свой старенький рюкзак, доверху набитый учебниками, шарф и шагаю в кабинет.
Всё будет хорошо, меня же там не съедят, верно?
2. Глава 2.
Когда я вхожу в кабинет, меня вдруг одолевает жуткий мандраж. Голос разума вопит, что я должна убраться отсюда, причем как можно скорее. Эти же люди бандиты! Настоящие бандиты! Но себя они, конечно же, уже давно предпочитают называть бизнесменами. Но я слишком сильно люблю Даню, чтобы отступать, поэтому с огромным усердием заталкиваю как можно дальше весь свой страх.
Крепко прижимая рюкзак к груди, я стою посреди просторного кабинета и переминаюсь с ноги на ногу. Жду.
Шраменко по-хозяйски развалился на диване и теперь с кривой недоброй ухмылкой рассматривает меня. Его взгляд всё еще неприятен мне, словно скользкие щупальца забрались за шиворот свитера и обвивают меня со спины. Я содрогаюсь от собственных мыслей и прикусываю внутреннюю сторону щеки с такой силой, что от боли на глаза наворачиваются горячие слёзы.