Она принадлежит Барону - стр. 19
Шраменко сплёвывает и снова закуривает.
— Марш в машину, — приказывает. — И не нервируй меня, иначе всажу пулю.
Я молча сажусь на свое место. Путь в страшную неизвестность продолжается.
8. Глава 8.
Меня привозят в дом, расположенный в достаточно элитном частном секторе, который находится чуть дальше центра города.
Я чувствую себя просто отвратительно и совершенно обессиленной. Измученный желудок каким-то чудом не выворачивает наружу мой сегодняшний скромный ужин. Голова немного кружится и гудит. Меня всю потряхивает. Я никак не могу избавиться от жутких картин произошедшего. Они одной бесконечной чередой кадров вспыхивают у меня перед глазами.
— Топай давай, — Шраменко больно толкает меня в лопатки.
Рука у него тяжелая, поэтому причинить боль этому мужчине не составляет никакого особенного труда. Я послушно иду в дом, потому что боюсь, что один мой неверный шаг может навлечь еще больше проблем.
На улице очень холодно и сыро, а я в порванных колготках и униформе, что совершенно не предназначена для прогулок в такую отвратительную погоду. В голову тенью проскальзывает мысль, что мне совсем не хочется заболеть.
Заболеть… Это такой пустяк в сравнении с тем, что сейчас происходит в моей жизни.
Шраменко выглядит очень угрожающе, поэтому я даже не допускаю мысль, что смогу от него далеко убежать. Отчаянно хочется верить, что Барон приедет и не допустит в отношении меня никаких плохих поступков со стороны своего… хм… друга. Сам Барон, конечно, совершенно непохож на доблестного рыцаря в сияющих доспехах, но и последним отморозком его тоже не назовешь.
В доме никого нет. Тишина неприятно давит на уши, вынуждая напрячься каждой клеточкой тела. Меня всё еще невыносимо трясет. Свои холодные пальцы я практически не ощущаю, ровно, как и ноги. Недавно заморозки были. Поэтому нужно тепло одеваться. Осень слишком ранняя. Но какая теперь разница, если я попала в руки к опасным людям?
Шраменко, не разуваясь, проходит вглубь дома, включает свет и через пару секунд возвращается в прихожую. Я стою, обхватив себя руками и всё еще трясусь как осиновый лист. Хочется только одного, чтобы меня побыстрей отпустили и не причинили вреда.
Мужчина останавливается напротив меня, спрятав руки в карманах брюк. Голова чуть склонена набок, недобрый взгляд карих глаз прищурен. Я стараюсь не заострять свое внимание на крайне уродливом шраме. Быть рядом с этим человеком жутко неуютно — кожей ощущается угроза, застывшая в воздухе.
— Смотри на меня, — широкая ладонь, пропахшая табаком, больно хватает меня за щёки и поднимает голову вверх. — Давно в клубе работаешь?