Она принадлежит Барону - стр. 15

Я стучу в дверь и захожу только тогда, когда слышу положительный ответ. Кирилл Борисович сидит за письменным столом и с кем-то разговаривает по телефону. Лицо радостное, улыбка счастливая. Я немного даже расслабляюсь.

— Да-да. Завтра обязательно пришлю венок. Этот самоуверенный ублюдок получил то, что заслужил. Всё сработано чисто. Без свидетелей.

Я молча стою у дверей, сцепив пальцы в замок.

— Давай, до связи. Нашим за мой счет налей. Пусть порадуются, что этот говнюк наконец-то сдох, — Кирилл Борисович сбрасывает вызов и внимательно смотрит на меня. — Ну-с, кто вы у нас?

— Кристина.

— Хорошо, Кристина, — мужчина встает из-за стола, отчего я невольно дергаюсь. — Ну-ну, не бойся меня, садись, — он улыбается и указывает жестом на стул.

Я молча прохожу и сажусь. Кирилл Борисович огибает свой стол и встает позади меня. Я поджимаю губы, чувствуя, как напряжение неприятной горячей волной разливается по всему моему телу.

— Значит, ты моя новая официантка?

Мне совсем не нравится его это «моя», но я упорно пытаюсь бороться со страхом, что растёт так же быстро, как и напряжение. Всё хорошо, всё хорошо. Зачем трепыхаться? Если было бы что-то неприличное Карина, думаю, обязательно об этом упомянула. Или нет?

— Да, так и есть.

— Очень хорошо, — мужчина опускает руки ко мне на плечи и несильно сжимает их.

Я снова дёргаюсь и тут же вскакиваю со стула, будто чужие прикосновения обожгли меня.

— Что вы делаете? — испуганно спрашиваю.

— Красивая, у меня сегодня один из самых лучших дней за последние несколько месяцев, — Кирилл Борисович лениво улыбается. — Не порть мне настроение этими тупыми вопросами. Если для расслабления коктейль нужен, ты скажи, хорошо? А пока давай, снимай эти тряпки.

— Нет!

Я испуганно смотрю на мужчину и бросаюсь к двери, но он быстро перехватывает меня и со всей силы толкает на диван, что стоит с боку от стола, прямо у окна.

Из легких вышибает остатки воздуха. Я начинаю дышать чаще. Пытаюсь встать, но Кирилл Борисович снова толкает меня в грудь.

— Знаешь ли, я не привык церемониться, — он задирает мою узкую черную юбку.

— Помогите! — кричу не своим голосом, пытаясь отбиваться.

— Заткнись, — шипит мужчина и ударяет меня кулаком по лицу. — Хотя чаще мне нравится, когда сопротивляются.

На секунду мне кажется, что я забываю, как надо правильно дышать. Боль такая странная, такая ватная и невнятная.

Подонок всё-таки задирает юбку и разрывает тонкие черные колготки. Мой испуг напрочь сковывает легкие. Но еще страшней оттого, что я ничего не могу сделать. Я в сто крат слабей и этой слабостью сейчас жестоко пользуются.