Размер шрифта
-
+

Омичка навсегда. Лирика о родном городе - стр. 19

На прочность испытает он парней.
Все впереди и Прага и Берлин.
Пока у них столица за спиной.
Не думали, что мы не устоим,
Они пошли в отчаянный тот бой.
Тушили зажигалки, Кремль укрыв.
Как низко самолеты пролетали.
И каждый был и молод, и красив,
И о любви они еще мечтали.
Но разгорелась жуткая война,
Москва была темна и так угрюма,
Слезам тогда не верила она,
Да и рыдать никто из них не думал.
Они рвались в отчаянный тот бой,
Готовы защищать ее и драться,
И каждый был на той передовой,
И отступать никто не собирался.
Они еще не ведали побед,
И спали днем, а ночью воевали,
Фашистов видя тот кровавый след,
Разбить их у Кремля там обещали.
И старый Кремль, укрытый сетью грез,
Сибирякам отчаянным поверил.
Пройдя Берлин и Прагу в свете звезд,
Они вернулись, все забыв потери.
Пришли не все, кто был в сороковом,
Не все вернулись из того похода.
А он остался сильный и живой,
Мы вновь по Красной площади проходим.
И видит он те ливни и жару,
И снова самолеты низко —низко.
Москва слезам не верит, на пиру
Там маршалы с солдатами так близко.
Им есть о чем теперь поговорить,
И не грустят они, и не сдаются,
А главное она как встарь стоит.
И гимны победителям там льются.

Рассказ ветерана

Нас привезли в Москву в сороковом,

И там служить моя страна велела,

Никто не думал, что мы в бой пойдем,

Что немцы рвутся и в ее пределы.


Все было напряженно в том году,

В ученье тяжело, трудней в сраженье,

Солдаты по ночной Москве бредут,

И видят древний град в таком волненье.


Еще тревог не слышали тогда,

Еще вдали гудели самолеты,

Но надвигалась страшная беда,

Хотя и верить в это нет охоты.


Затишье перед бурей – это так

Понятно в эту страшную годину,

Москва нас принимала, на холмах

Ее мы стали вмиг один мужчинами.


Никто не верил, что они дойдут,

Что где-то там их всех не остановят,

Мы закалялись, этот адский труд,

Был окрылен надеждой и любовью.


Как часто после вспомнив этот год,

Мы понимали, как он добр и важен,

Мы научились драться и вперед

Тогда пошли, и были мы отважны


Мир жил в плену иллюзий и надежд,

Никто не говорил о самом страшном,

Однажды мне приснился Будапешт,

И этот сон остался самым важным.


Откуда я узнал, что это он?

Мне девушка прекрасная сказала:

– Ты в Будапеште, он освобожден.

Но ждет тебя Москва твоя сначала.


И я запомнил чудные слова,

Так легче и надежней было биться.

И комиссар твердил нам, что Москва

За нами- наша древняя столица.


Она была французам отдана,

Но немцы не шагнут сюда, я знаю.

И мирно спит прекрасная она,

Тех ужасов еще не сознавая.


Битва под Моздоком

Светлой памяти ветерана Великой Отечественной войны Ковальчука Константина Никоаевича, награжденного орденом Красной Звезды за сражение под Моздоком на Кавказе

Страница 19
На следующую страницу