Ольга – княжна Плесковская - стр. 26

Мгновение все ошеломленно молчали. Лишь Ольга резко развернулась к князю, и княжеские гридни ринулись к ней, намереваясь схватить девушку за руки, – предотвратить какие-либо ещё дерзкие действия с её стороны. Однако Ольга никаких действий свершать более не собиралась – решительно бросила лук себе под ноги и выжидающе смотрела на князя. Теперь уж настал черёд князя от гнева побледнеть.

– Как ты посмела?– голос князя прозвучал звериным рыком.

– Не серчай, княже, прости, коли обидела, но ты сам говорил, что умения моего не знаешь. Смог ты воочию убедиться – неумёха я стрелять. И при первой нашей встрече ни за что бы в тебя не попала – истинно бахвалилась, – скромно проговорила она, но голос её звенел волнением, а глаза смотрели на князя с неприкрытым вызовом.

Князь молчал, рассматривая её, и, конечно же, видел и притворную её скромность, и вызов во взгляде, но слова его не были нарушены – значит наказывать девицу не за что – при всём честном народе призналась в своей неумелости. Но и отпускать просто так нельзя.

– Если велишь князь, то я и полечить твоего гридня могу – травы приложить, что кровь унимают, затянуть руку тугой повязкой – это я всё умею, – простодушно предложила Ольга, но в глазах у самой любопытство – как же князь себя поведёт.

Тут уж князь не удержался – расхохотался.

– Помогите пораненному, – отсмеявшись, велел он своим гридням и, обращаясь к Ольге, добавил. – Нет уж, красавица, благодарствую, если ты такая же способная лекарка, как и меткий стрелок – пожалуй, ещё моего гридня до смерти залечишь.

Из толпы раздался ответный смех. Напряженная обстановка вновь изменялась на весёлую – про раненого Некраса никто не вспоминал – сам напросился.

– Верно всё прикинула, девица, обижаться мне не на что, – голос князя вновь стал скучающим. – И прение между нами сам упразднил. Посему иди на все четыре стороны. А мечом да луком раз уж не умеешь – не размахивай – да и не девичьего ума это дело. Лучше уж пляши, пеки пироги да басни слушать учись – вот это девке поболе пригодится, – небрежно бросил он напоследок, развернулся, кликнул давешнюю девицу и удалился.

На утро следующего дня, не спозаранку, но ещё задолго до полудня, покуда сельчане только продирали глаза после вчерашнего веселья – Томилино семейство уже вновь было в заботах. Беспокойная Голуба, а с ней Первушины родители и сестра отправились в избу к молодожёнам – помочь новоиспеченной семье в обустройстве быта и приготовить яства для второго дня свадебного торжества, на который соберутся только близкие родичи. Остальные девицы Томилиного дома и три челядинки с ними, высыпав во двор, приводили в порядок после вчерашнего пира посуду и разную утварь. Девки-чернавки, в наполненном до краёв водой с мыльным раствором, чане мыли горшки да кружки, Леля ополаскивала их чистой водицей, Ива вытирала рушником и раскладывала в сундуки или отставляла в сторону, чтобы потом убрать в поставцы или отнести в гридницу. Ольга, сидя на корточках, чистила песком медные блюда и мисочки. Томила тоже не бездельничал – что-то чинил-подлаживал в выкаченной во двор телеге – готовился везти волхва восвояси. Волхв, выглядевший нынче не грозным служителем богов, а добродушным седым и ветхим дедушкой сидел на завалинке, сложив руки на посохе, и благостно щурился на ласковое осеннее солнышко – млел. Кроме обитателей Томилиного дома и волхва на дворе расположился ещё и десяток гридней Яромировой дружины. После Ольгиных лучных упражнений, поспешил Яромир на всякий случай отправить своих лучших гридней двор Томилин блюсти, вместе с ними была отправлена домой и сама виновница происшествия. Двум десяткам местной дружины, гулявшим на свадьбе, Яромир велел вернуться в сторожевую избу, третий, и так был в дозоре и потому в празднестве не участвовал – Яромир – какие бы дела вокруг ни творились – никогда не позволял оставить дозор. Сам Яромир, дождавшись возвращения Малины и Первуши и ещё раз поздравив молодожёнов, покинул празднество, не забыв прихватить с собой личную охрану, и отправился ночевать в избу местной жительницы – Липушки – пышнотелой вдовы тридцати восьми лет отроду. Яромир частенько у неё гостевал, приезжая в Выбуты, и помог ей устроить даже что-то вроде постоялого двора.