Ольф. Книга первая - стр. 5
Оставив меня, как обычно, в небольшой растерянности и большой надежде, она закрыла за собой дверцу. Скучный, значит? Порыскав по сторонам, взгляд остановился на бильярдном кие, рука взвесила его и с сомнением отложила. Затем я примерился к швабре. Подойдет.
В гостиной на глаза попался метровый меч-катана на изысканной подставочке. Совсем, кстати, не сувенирный. Люди типа Задольских подделки на стены не вешают. Плюнув злым блеском, душа самурая с моей помощью покинула ножны, судьба-злодейка, опять же моими руками, примотала ее буквой «г» к неизвестной душе, заключенной в швабру, на что для надежности был изведен весь моток скотча. Получилась вполне приемлемая коса.
Вовремя вспомнилось о масках, что остались от прошлогоднего Хэллоуина. Часть – картонки на тесемочках, остальные – резиновые, почти настоящие. Я выбрал маску скелета. Прекрасная пара к черной простыне с кровати в Сусанниной спальне. Облегающая маска заняла свое место, черная простыня накрыла плечи и голову. Развеем скуку, если кто-то называет это скукой, и пошутим немного. Я повсеместно выключил свет, выбрал из всех помещений спальню горячо нелюбимого мною братца Сусанны и спрятался там в шкафу. Пусть она меня ищет. Сюда зайдет в последнюю очередь. И я каааа-ак выпрыгну в таком виде! А потом – любовь в чужих интерьерах, дикая и безотчетная. После испуга Сусанна такая необузданная… И молчит. Когда не стонет и не орет. Обожаю.
Расположившись среди ряда однотипных костюмов (куда столько?), я затаился, глаза прильнули к ребристо-матовому стеклу. Видно было отвратительно, но видно. Еще можно глядеть в щелочку между створками, но слишком уж мала, сектор обзора просто смехотворен.
Шаги. Мои мышцы вздулись, я приготовился.
Что-то напрягло. Шаги были какие-то неправильные.
Дверь – которая в комнату, а не в мой шкаф – отлетела в сторону, петли всхлипнули, ручка ударила по стене, словно та с детства над ней издевалась. Даже косяк зашатался. Ногой, что ли? Разве дома так себя ведут?
А если ведут, то – кто?
Как и следовало ожидать. Вадик. Стокилограммовый тридцатилетний боров (который, согласно служебному распорядку, обязан сейчас копаться в бухгалтерских отчетах аэропорта) вошел в свою комнату. Дверь была захлопнута пяткой, поскольку могучие передние лапы оказались заняты. Они держали девушку в невменяемом состоянии. Девушка… скорее, девчонка, была светленькой лицом и телом, щуплой, с едва наметившейся фигурой. Тоненькие ручки висели плетьми, голова и ноги столь же безвольно болтались. Почти ребенок, если верить первому взгляду. Но даже если это обман внешности, в любом случае она не пара зрелому свинтусу в обличье приодевшегося бегемота.