Октябрь - стр. 25
В Государственной думе только большевики и меньшевики выступили против войны. За эту демонстрацию своих принципов многие из них будут сосланы в Сибирь. Когда Георгий Плеханов на Лозаннской конференции выступил в поддержку «справедливой оборонительной войны» России, ему противостоял бледный от ярости Ленин, который не стал называть его товарищем и пожимать ему руку. Ленин безжалостно изругал своего прежнего соратника, обрушившись на него с грубыми нападками.
Россия провела мобилизацию быстрее, чем ожидала Германия. В августе 1914 года она вторглась в Восточную Пруссию, оказывая содействие Франции на первом этапе. Однако русская армия, хотя и прошла некоторое реформирование после 1904 года, все еще находилась в тяжелом состоянии. Российское высшее командование было совершенно не готово к ведению современной войны. В эпоху быстроходных боевых машин его приверженность девятнадцатого века имела результатом громадные потери среди личного состава. С учетом проблем с материально-техническим обеспечением войск, некомпетентности командования, сохранившейся практики телесных наказаний и высоких людских потерь из-за ожесточенного характера боевых действий военные усилия России подрывались массовой сдачей солдат в плен, их неповиновения и дезертирства.
Весной 1915 года началось немецкое наступление. Россия потеряла значительную часть своей территории, почти миллион человек было пленено, более 1 400 000 – убито. Масштабы катастрофы поражали. В конечном счете война будет стоить России от двух до трех миллионов жизней, а возможно, и больше.
В сентябре 1915 года в крошечной швейцарской деревне Циммервальд состоялась международная конференция левых социалистов, настроенных против войны. В ней участвовало всего тридцать восемь делегатов, в том числе большевики, интернационалисты-меньшевики и эсеры.
Даже во время этой конференции правые меньшевики и эсеры в Париже сотрудничали с редакцией журнала «Призыв», которая выступала против так называемых «пораженцев». «Революция в России назревает, – писал на страницах первого номера журнала правый эсер Илья Фондаминский, – но она будет скорее национальная, чем интернациональная, скорее демократическая, чем социальная, и скорее провоенная, чем пацифистская». Интеллектуалы из числа правых эсеров отошли от народнического видения революции (предполагался аграрный социализм, что-то среднее между либерализмом и коллективизмом) и стали тяготеть к шовинистической версии буржуазной революции, за которую выступали их коллеги из числа правых меньшевиков.