Оккультист. Книга 2 - стр. 18
– Гхар-храх, харх, – в пронзительных злобных хрипах я не сразу опознал смех.
Смерть от пули уже не казалась мне плохим окончанием жизни. По крайней мере, это быстро и практически безболезненно. Неизвестно, как поступит инфернальное существо с набухшими от силы мускулами, но заживо разорвать меня на части не составит для него труда. Взглянув на асфальт, я заметил смятый под копытом синий шлепанец. Между рогов сохранилась жиденькая прядь седых волос. Больше ничего не выдавало в нем человека, но я рискнул предположить:
– Бродяга?
– Грх? – Тварь прекратила жевать и уставилась на меня. Ярко-желтые зрачки сузились, и в них промелькнуло узнавание.
– Чувствую, грум, жажду и огонь в кишках, агрх, вещи, люди, все, грархар, ломается в руках. – Деформированная челюсть двигалась медленно, выдавая слова вперемешку со странными булькающими звуками.
Стоит признать, Черный человек умеет радикально решать вопросы. Какие бы проблемы не волновали бродягу раньше, сейчас от них осталась лишь бледная тень.
– Чем займешься? – мой голос слегка дрогнул.
– Раздам, грах, старые долги. – Пасть сложилась в подобие улыбки. Не завидую тем, кто его обидел.
Тяжело переваливаясь, чудище побежало прочь. На мокром асфальте остались небольшие вмятины в форме копыт, быстро превратившиеся в лужи. Должно быть, старик теперь весил несколько тонн. Интересно, леденец на всех так влияет, или бродяга особенный? Хорошо, что я не решился съесть конфету сам.
Подняться на ноги удалось только с третьей попытки. Руки, скованные за спиной, не слишком помогали удерживать равновесие. Однако глупо жаловаться на неудобства, едва избежав гибели. Я шумно втянул носом прохладный воздух, расслабляясь. Сердце перестало бешено биться. Причем меня больше испугала не близость смерти, а внезапность произошедшего. Я много раз сознательно рисковал жизнью, но впервые положение стало настолько плохим за пару минут. К такому просто невозможно подготовиться, проблемы налетели, словно цунами. Казалось, весь мир разом ополчился против меня. Если это продумал и организовал мой учитель, то я больше нигде не могу ощущать себя в безопасности.
Перешагнув через изувеченное тело полицейского и согнутый дугой автомат, я подошел к патрульной Ниве. Трупы. В последнее время я вижу их чаще, чем живых людей. Безжизненные тела не так страшны, когда к ним привыкаешь. Полицейский по имени Василий равнодушно смотрел на потолок Нивы. По сравнению с остальными мертвецами на улице он выглядел так, словно прилег отдохнуть. Только две аккуратные дырочки возле виска портили идеалистическую картину.