Охотники за потусторонним - стр. 16
– А месяц назад у нас дочь родилась, – чуть ли не слезу пустил по мере повествования Павел. – Так у меня натурально крыша ехать начала. Шуметь нельзя, телевизор смотреть нельзя, в доме постоянный режим тишины и обсуждение шёпотом цвета какашек Софочки.
Последние слова новоиспечённый отец произнёс с такой гримасой брезгливости на лице, что Аркадий немедленно дал себе зарок не жениться и не заводить детей ближайшие лет двадцать, а то, может быть, даже шестьдесят.
Оказалось, Паше даже имя дочери выбрать не разрешили. Жена с тёщей встали насмерть, утверждая, что новая принцесса просто обязана носить имя какой-то четырёхюродной бабушки, внешность которой никто не помнил, но память о ней по-прежнему не давала спокойно жить всем окружающим.
О своих непосредственных обязанностях Аркадий сумел вспомнить только минут через пять словесного водопада, после чего немедленно достал из дипломата последнее изобретение.
– Это чё? – изумлённо уставился на артефакт Павел.
– Компас, – выдал заготовленную легенду Аркадий. – По специальности работу не нашёл, вот, занимаюсь реставрацией антиквариата.
– О чем я и говорил, – тут же залез обратно на своего конька громила. – А ведь ты у нас на курсе самым умным и перспективным считался. Я искренне считал, что раз ты универ бросил, то значит, фартануло тебе в жизни. А оно вон как получилось. Старьё в божеский вид приводишь.
На секунду Павел замер, на его лице отразилась напряжённая работа мысли, а потом он жадно поинтересовался:
– Ну и чё платят за этот хлам? Нормально поднимаешь?
– Да так, – стушевался Аркадий. К вопросам о деньгах он готов не был, даже не подозревая, что кому-то придётся об этом говорить.
– Ну видно же, – тыкал пальцем в артефакт непонятно от чего возбудившийся Павел. – Вещь старинная, наверняка заказчики не бедствуют. Давай говори, сколько запросил. Хочу убедиться, что тебя не надули в очередной раз.
Непроизвольно Аркадий опять вспомнил первый курс института и постоянные приколы со стороны более привычных к самостоятельному быту соседей по общаге. Несколько раз паренька из глухой рязанской провинции разводили на деньги, делая это настолько искусно и непринуждённо, что Аркаша даже не понимал, что его обманули.
Павел пресёк подобные шалости одним грозным рыком и с тех пор интересовался практически любыми действиями соседа по комнате, тем более что Аркаша не сопротивлялся. Он учился, и эта наука не раз пригодилась ему в самостоятельной жизни.
Сейчас же Аркадий плыл в луже собственной лжи и отчаянно пытался придумать, как аккуратно свернуть неприятную тему.