Охотники за пармезаном - стр. 19

Дело накалялось и принимало серьезный оборот. Мной занимается целый полковник! Ему надо звонить по какой-то таинственной вертушке! Делать нечего. Позвонил.

Через пять минут тот самый полковник спустился, ухватил меня цепким взглядом и первым делом спросил:

– Сотовый с собой?

– Да! – вздрогнув, ответил я. У меня, как у заврубрикой связи, была модная по тогдашним меркам экипировка: сотовый таксофон (были и такие, только на исходящие звонки) и крутейший четырёхстрочный пейджер NEC. Со всем этим добром на поясе я чувствовал себя как техасский рейнджер с двумя кольтами.

– Выключите немедленно! – скомандовал полковник, озираясь.

Видимо, боялся, что я начну прямо отсюда сливать информацию куда-то на радио «Свобода». Я выключил, не спорить же.

– Идите за мной! – распорядился офицер. Мы пошли по широкой лестнице, покрытой такой пыльной красной ковровой дорожкой, которую я видел впоследствии только в галерее Уффици во Флоренции. Огромный бюст Ленина между первым и вторым этажом взирал на меня укоризненно и печально – как, мол, ты дошел до жизни такой?

Когда мы зашли в кабинет к полковнику, в глаза сразу бросилась моя многострадальная газетка, лежащая у него на столе. Не сомневаюсь, что некоторые места были отчеркнуты там красным карандашом с пометками NB!, Sic! и «архиважно».

Полковник уселся в кресло и взял в руки «Пейджер и я».

– Так, – сказал он глубокомысленно. – Так-так. Так-так-так.

Я испугался, что четырёхкратной серии «так-так-таков» уже не выдержу и кашлянул.

– Зачем вы это сделали? – сказал полковник ледяным голосом.

– Что?

– Вот это вот. То, что вы видите?

– Что я вижу?

– Ну вот смотрите, это что?

– Это вкладыш.

– А это?

– Это заголовок.

– А ниже?

Разговор стал напоминать двух дебилов из миниатюры Жванецкого.

– Это номер газеты в газете. Номер один. А в чем дело?

– А где же СКВОЗНОЙ номер? – зловеще прошипел полковник.

– Какой-какой?

– Сквозной. Вот тут на обложке вашей газеты стоит номер 337. Он же должен стоять и на вкладыше. Иначе получается что? Вы занимались нелегальным выпуском отдельного издания без лицензии.

Словно фокусник, он достал бланк протокола и начал, усердно сотрясая стол, заполнять его. Когда он придвинул бланк ко мне, я похолодел. Оттуда, кривляясь и высовывая язык, таращились обороты вроде «самовольное распространение незаконной печатной продукции» и «умышленные факты нелегального предпринимательства».

– Я далеко не согласен с такими резкими формулировками, – робко заметил я. – Я не подпишу.

– Если вы не подпишете, – отчеканил полковник, – то все будет гораздо, гораздо хуже.