Охотники за нацистами - стр. 36

Когда капрала Ференца в конце 1944 года перевели из пехоты в военно-юридическую службу 3-й армии генерала Паттона, он был в восторге. Особенно когда узнал, что ему предстоит стать частью новой команды, расследующей военные преступления. Пока американцы пробивались в глубь Германии, приходило все больше сообщений о подбитых летчиках союзников, которые катапультировались на немецкую территорию и были убиты местными жителями. Ференцу поручили расследовать эти дела и по мере необходимости производить аресты. «Моими главными доводами были пистолет сорок пятого калибра и тот факт, что армия США заняла город, – вспоминал он. – При таких условиях немцы становились очень покладистыми и не оказывали сопротивления».[112]

Несмотря на свой рост, Ференц, как истинный житель Нью-Йорка, был довольно дерзким. Когда штаб генерала Паттона находился на окраине Мюнхена, перед войсками должна была выступать Марлен Дитрих. В тот день Ференцу выпал наряд в уборной. Ему, естественно, велели не тревожить Дитрих, пока она принимает ванну. «Выждав разумное время, я зашел, готовый приступить к службе, – а она спокойно сидит, покрытая только своим великолепием», – вспоминал Ференц. Он, должно быть, ошалел от собственной наглости и, отступая, пробормотал: «О, простите, сэр».

Дитрих позабавило смущение солдата и особенно развеселило обращение «сэр». Узнав, что он юрист из Гарварда, она пригласила его присоединиться к ним за ужином. Поскольку Ференц был всего лишь рядовым, он предложил Дитрих представить его командованию как старого приятеля из Европы. Что она с удовольствием и сделала. В итоге, вместо того чтобы драить унитазы, он сидел на ужине с офицерами и популярной дивой. Перед уходом Дитрих оставила Ференцу свою визитную карточку.

Проводя расследования по факту гибели летчиков, Ференц подходил к делу добросовестно, но без злопамятства. Порой результаты своих действий вызывали у него смешанные чувства. Расследуя, например, избиение до смерти сбитого пилота после бомбардировки недалеко от Франкфурта, он допрашивал молодую женщину, примкнувшую к толпе. Она признала свое участие, но, вся в слезах, объяснила это тем, что при бомбежках погибли двое ее детей. Сочувствуя, Ференц всего лишь посадил ее под домашний арест. «Я действительно испытывал к ней жалость», – признался он. К ней – но не к пожарному, который нанес летчику смертельный удар и потом бахвалился тем, что весь покрыт американской кровью.

Несколько месяцев спустя Ференц присутствовал на суде, где они оба оказались среди обвиняемых. Пожарного приговорили к смерти. Молодой женщине дали два года тюрьмы. Услышав вердикт, она упала в обморок. Ференц поинтересовался у врача, которого к ней вызвали, все ли в порядке? Тот заверил, что с ней все хорошо, просто она беременна. Отцом ребенка был охранявший ее американский солдат. «Странные вещи порой случаются во время войны», – заметил Ференц.