Охота на волков - стр. 19
Про то, что здесь уже лежат трое убитых, а квартира больше напоминает цех по разделке мяса, чем жилье, тут пахнет свежей кровью, пороховым дымом, смертью, разорванными пулями внутренностями, еще чем-то, очень дурным, Пыхтин не говорил, он словно бы не видел ничего этого.
– А баксы где? – вторично вскричал Пыхтин.
Бабка снова сделала два крохотных шажка на коленях, подняла плоское, размазанное страхом лицо с торчащими во все стороны космами волос, промычала что-то невнятно. Глаза у нее наполнились слезами.
– Она не знает, что такое баксы, – догадался Бобылев.
– Ну доллары, доллары, американские рубли, бабка… Понимаешь? Зелененькие такие, цвета щавелевого супа. Где они? – Пыхтин затряс одной рукой, соображая, как же изобразить долларовую бумажку, ее цвет, ничего путного не придумал и прорычал грозно: – Не придуряйся, бабка, тебе хорошо знакомо, чего это такое и с чем их едят – баксы…
Старуха размазала слезы по щекам, всхлипнула и показала пальцем на тумбочку.
– Тут? – Пыхтин так резко дернул дверцу тумбочки, что чуть не оторвал ее. Бабка оказалась права: в тумбочке, в полиэтиленовом пакете лежали доллары, много долларов, несколько пачек, перетянутых цветными резинками. – Ого! – воодушевленно воскликнул Афганец. – Здесь целый клад баксов, тысяч двенацать, не меньше.
– Время! – напомнил Бобылев.
– Еще где деньги? Где деньги? Ну! – Пыхтин громко щелкнул курком, металлический звук этот отозвался в глазах бабки страхом, полыхнули там далекие темные огоньки и угасли, старуха еще по годам войны знала, что такое оружие, щелканье курка и выстрел в упор – а с такого расстояния мозги веером выносит на стенку. – Наши где деньги, русские? Мани!
Закусив вставными зубами беловатый сморщенный язык – у старухи плохо работал желудок, – бабка ткнула пальцем в другую полку, Пыхтин проворно подскочил к ней, старуха всем корпусом развернулась за ним следом, промычала что-то слезное, молящее. Бобылев не разобрал, что она там изобразила, а Пыхтин разобрал, махнул раздраженно рукой, останавливая бабку, вытряхнул с полки десяток книг, лицо его исказилось. Вторую половину полки занимала фотография лысого пряника, который выскочил к ним в прихожую; наклеенная на картонку, она входила в полку враспор, очень плотно и была отодвинута от стенки к стеклу. Пыхтин, не поняв фокуса, зло повернулся к бабке, рявкнул:
– Ты что, старая ведьма, вздумала нас за нос водить?
Та испуганно мотнула головой, замычала безъязыко и показала пальцем на фотоснимок.
– Здесь? – Пыхтин с неверящим видом выдернул из полки картонку, швырнул ее на пол. За картонкой аккуратным штабельком, в банковской бумажной перевязи, лежали пачки денег. – Молодец, бабулька! – похвалил старуху Пыхтин, постарался ухватить столько денег, сколько их могло вместиться в руку. – Ты заслужила легкой смерти, старая, мучать тебя не будем.