Охота на тень - стр. 32
Бритт-Мари вспомнила, что прошлый вечер Бьёрн провёл в компании Суддена. Он был, очевидно, пьян в стельку, но обычно это не мешало ему на следующее утро пойти на работу. К тому же, когда она утром уходила, Бьёрн был на ногах, успел позавтракать и принять душ. Но что же произошло потом? Он что, продолжил пить, вместо того, чтобы пойти на работу?
Как алкоголик.
Или он побывал на работе, а потом вернулся? Может быть, повздорил со своей новой начальницей, которую настойчиво продолжал называть тёлкой?
Бритт-Мари выключила радио и приблизилась к Бьёрну. Некоторое время она стояла молча, ощущая, как гнев пульсирует в её сжатых кулаках, а проклятия готовы сорваться с кончика языка. Злоба, происхождение которой Бритт-Мари было непонятно, затопила её существо. Не то чтобы у неё не было причины злиться, просто обычно она пребывала в каком-то странном… спокойствии.
Да, обычно Бритт-Мари реагировала на всё спокойно.
Но теперь спокойствию пришёл конец. Очевидно, все произошедшие с ней за последнее время несправедливости подточили запас её терпения, как голодные крысы. И теперь на месте терпения зияла пустота, а единственное, что Бритт-Мари хотелось сейчас сделать, так это врезать своему привлекательному супругу по роже. Но было и ещё кое-что. Молчаливая ярость от того, что он посмел рисковать единственным и самым важным, что у них было. Семьёй, которую они построили вместе; семьёй, которой, как думала Бритт-Мари, у неё никогда не будет.
Бритт-Мари больно ткнула мужа в бок.
– Чётакое? – пробормотал Бьёрн и облизал пересохшие губы.
– Почему ты дома? Ещё даже нет двенадцати.
Бьёрн мешкал с ответом.
– Тёлка отправила меня домой.
Бритт-Мари ощутила, как в груди разливается холод.
– Скажи всё как есть, Бьёрн. Она отправила тебя домой, потому что ты напился?
Бьёрн отвернулся от жены, накрыл голову вышитой диванной подушкой и пробормотал что-то нечленораздельное. Бритт-Мари наградила его ещё одним тычком, на этот раз в спину.
– Какого чёрта! Отвали! Или ты тоже начнёшь?
Бритт-Мари ничего больше не сказала. Вместо этого она метнулась в прихожую, схватила свои вещи и выскочила из квартиры. О контейнере с жареной икрой она и не вспомнила, но теперь это не имело никакого значения – аппетит у неё пропал.
Когда Бритт-Мари вернулась на работу, на часах было тринадцать минут первого. Она рухнула на своё место за столом в пустом кабинете. Гора бумаг перед ней существенно уменьшилась, однако работы было ещё на несколько часов.
В дверном проёме возникла жилистая фигура Фагерберга. В холодном свете люминесцентной лампы его кожа казалась сделанной из наждачной бумаги, а глубокие борозды, протянувшиеся от носа к кончикам губ, походили на лезвия топорища.