Охота на тень - стр. 16

Если Бьёрн и был удивлён, сейчас он этого не показывал.

– Ясно, – отозвался он.

– Папа умер несколько лет назад.

Бьёрн промычал что-то невнятное в ответ, подхватил пустую бутылку и одной рукой отправил её в мусорку, стоявшую поодаль. Бутылка перелетела через пункт назначения, и Бьёрн подавил разочарованный вздох, но не предпринял попытки подобрать её.

– А твоя мать? Она здесь живёт? – спросил он.

– Нет, после папиной смерти она перебралась в Хёганэс.

Бритт-Мари задумалась о своей маме и прикрыла глаза, подставив лицо лучам солнца.

Прошло уже больше десяти лет с тех пор, как Бритт-Мари узнала о том, что родители её удочерили. Несмотря на то, что она продолжала любить мать так же сильно, невозможно было отрицать тот факт, что в их отношениях что-то изменилось, когда Бритт-Мари узнала правду об Элси. Бритт-Мари казалось, что больше она не могла положиться ни на кого и ни на что.

Словно в мире не осталось ничего по-настоящему незыблемого, постоянного.

Отголоски этого открытия теперь звучали в отношениях Бритт-Мари с матерью. Бритт-Мари больше не могла вести с ней такие же долгие доверительные разговоры, как бывало до, ибо правда – или скорее ложь – заставила их отдалиться друг от друга.

Это не изменилось, даже когда мама заболела.

Пару лет назад ей диагностировали рак груди, и несмотря на то, что врачам удалось сдержать прогрессирование болезни, исход всё ещё оставался неясным. Бритт-Мари переживала за неё и несколько раз пыталась ей об этом сказать. Но у неё ничего не вышло, потому что всякий раз, как Бритт-Мари предпринимала очередную попытку, она никак не могла избавиться от образа Элси, и думала лишь о том, как долго мама с папой скрывали от неё правду.

Бъёрн повернулся и положил руку ей на бедро.

У Бритт-Мари сладко заныло где-то в животе и кожа зажглась от его прикосновения. Она пододвинулась поближе, закинула нагретую солнцем ногу поверх его ноги, и заглянула в его ясные голубые глаза.

Не отводя взгляда, он медленно поднял руку и, лаская, провёл указательным пальцем по её груди.

Его прикосновения пробудили к жизни давно подавленное желание.

Прошло уже два года с тех пор, как Бритт-Мари порвала с Эйнаром, и теперь, спустя столько времени, она не могла понять, почему так долго тянула с разрывом. Эйнар был до чрезвычайности скучен: единственное, что его интересовало в жизни – собственная коллекция марок. А после Эйнара Бритт-Мари не встречала никого, кто мог бы заставить её что-то почувствовать.

До сих пор. До сегодняшнего дня.

– Поедешь со мной? – спросил он, задержав палец на кончике её соска.