Охота на гончих - стр. 91
– Р-р-р!..
– Ай!
– Гюнтер! Убери своего пустобреха!.. А ты не бойся, голубка. Пусть только сунется, морда, – сапогом моим подавится. Пойдем в дом. Там и теплее. А что до свадьбы, так…
– Эх, – негромко предупредил Творимир. Голос его заглушил прощальный скрип последней телеги. Лорд Мак-Лайон сердито насупил брови – вот когда надо, так их нет! И собака еще, в самый неподходящий момент… Хотя, если подумать, главное он уже услышал. Самое время убраться восвояси, чтобы не столкнуться с мятежным сыночком Олафа нос к носу. Ивар отстранился от полузадавленной супруги, быстро огляделся и протянул ей руку:
– Держись. Жива?
– Жива, – отозвалась Нэрис. – Пойдемте? Как бы нас не заметили.
– Ну, об этом можешь уже не мечтать, – ухмыльнулся королевский советник. – Вон туда посмотри. Прислуга из всех окрестных домов сбежалась поглазеть, как распутные иноземцы, не стыдясь детей, у чужих заборов обжимаются…
Леди Мак-Лайон залилась багровым румянцем. И, натянув на голову свалившийся капюшон, гневно прошипела:
– Эта твоя служба от моей репутации скоро камня на камне не оставит! Идем скорее… Что? Что ты смеешься?! Тебе-то оно за доблесть, а мне? Ох, господи, видела бы это мама!..
Обратно к выходу из слободы добрались без приключений. Даже торговые ряды обогнули, чтоб не искушать судьбу и замученного Творимира. Только уже у самых ворот остановились ненадолго – дело шло к вечеру, а все трое с утра ничего не ели. Так что подвернувшийся на пути торговец пирожками оказался как нельзя кстати. Да и его немудреный товар гостям из Шотландии пришелся по вкусу: открытые пирожки с рыбой, больше похожие на ватрушки, медовые плетенки из белой муки, треугольные конвертики с брусникой – все это было свежим и еще горячим. Лорд и леди Мак-Лайон, отведав по паре рыбных «ватрушек», переглянулись.
– Все, наверное, уже отобедали, – задумчиво сказал Ивар, облизываясь на брусничный конверт. – И у нас в лачуге хоть шаром покати.
– Можно, конечно, Астрид снова попросить, – согласно протянула Нэрис. – Да неудобно как-то. Надо было свернуть в сытный ряд, наварили бы чечевичной похлебки с бараниной… Но не возвращаться же теперь?
– Эх!.. – ностальгически протянул русич. И с сожалением проглотил последний кусочек сдобной плетенки. Сытости от нее не было никакой, одна сладость во рту. Только еще сильнее в брюхе заурчало. А похлебка у хозяйки завсегда отменная. Самому, что ли, за бараниной метнуться? Пока от базара недалеко ушли?.. Уж котелок-то небось бойцы одолжат.
– Вот что, дружище, – нарушил его далеко идущие планы командир, поворачиваясь к смиренно ожидающему торговцу, – открывай свой ларь. Мы много возьмем, дюжины три. И с рыбой, и с ягодами. Завернуть во что найдется?