Охота на Елену Прекрасную, или Бляховка Open-air - стр. 60
Закусил губу Игнат Тихонович, замотал головой. Хоть и современных взглядов он придерживался, но всё же — супруга, мать его детей! Как такое непотребство в честь дня свадьбы дарить? Ох, и пересудов будет… Мансуров улыбнулся и уже было руку протянул, чтобы забрать статуэтку, но тут позади раздался умоляющий возглас — Елена Николаевна случайно заглянула в мужнин кабинет. Уж как она его уговаривала, неизвестно, но Моршанский, сдался, расплатился с ювелиром и оставил «Елену Прекрасную». Только любовались ею лишь он сам да супруга — статуэтка была заперта в сейфе и никому более не показывалась.
Когда же пришло время собираться в дальний путь, супруги Моршанские не знали, как быть с драгоценной статуэткой — спрятать её сложно, а открыто везти с собой слишком рискованно. Такие вещи в багаже сразу же привлекают ненужное внимание. Драгоценности и золотые монеты они зашили в подкладки одежды, спрятали в двойное дно кофров, в пудреницы и баночки с кремами. Да мало ли куда можно затолкать браслет или монеты. А тут — довольно большой кусок металла.
Но тут Елена Николаевне, которой особенно не хотелось расставаться с дорогой безделушкой, пришла в голову неожиданная идея. И, повозившись полдня с гипсом и формами, она сумела отлить точную копию собачки, стоявшей у них на полочке в детской. Вот только раскрасила её кое-как, и получилась собачка криворотая и с вытаращенными глазками. Но уж, какая есть. Главное, что внутри собачки была, залитая гипсом, спрятана «Елена Прекрасная», и поэтому весила она немало. Хозяйка уложила её в свой личный сак — между несессером и Библией. Ну кому в голову придет позариться на такую дешевую безделушку?
Однако пришло.
Потому что Елена Николаевна обнаружила, что глупая гипсовая собачка исчезла вместе с льняной салфеткой, в которую была завернута.
Вернуться, чтобы разобраться с вороватым мужиком, было уже невозможно. Моршанский успокаивал расстроенную жену, говорил, что невежественный крестьянин позарился на безделицу, и что когда закончится смута, они непременно разыщут статуэтку. Но тут заодно обнаружилось, что, кроме собачки, исчез сверток, в котором лежал фамильный бювар и крестильные ложечки детей. Игнат Тихонович только зубами заскрежетал от досады. Но делать было нечего, и оставалось только смириться с утраченным.
В Россию скитальцы так и не вернулись, но надежды отыскать пропажу не теряли. Поэтому история о пропавших ценностях (а в бюваре тоже лежали золотые вещицы с монограммой Моршанских) была неоднократно рассказана ими детям, а после и внукам. Названия деревни никто не знал, но сохранилось её описание с нарисованной Игнатом Тихоновичем подробной картой.