Огонь посредине зимы - стр. 9
– Рад, что вы благополучно добрались до Сайратина. Плохо только, что возвращение вышло безрадостным. Примите мои глубокие соболезнования.
– Благодарю.
Болезненный укол совести напомнил Рудольфу, что он до сих пор не посетил могилу отца.
– Собственно, я надолго вас не отвлеку, понимаю, сейчас не время… Бедная Луиза Александра наверняка места себе не находит.
Рудольф усилием воли сдержал саркастическую ухмылку. Его мать вряд ли всплакнула, а теперь и вовсе в спешке, на радостях уезжала в южное имение Зюдхоф.
Что же она сожгла? И что подмешали в дрова? Теперь, немного отдохнув, Рудольф пришел к выводу, что его дурнота и попытка разжечь камин взаимосвязаны.
– Вы помрачнели.
Значит, уследить за лицом не удалось – позор для дипломата!
– Я не успел проститься с отцом.
Это было полуправдой, но до поры Рудольф не спешил раскрывать все карты. Обвинить свою мать в убийстве, вдобавок непонятным, необъяснимым способом – слишком серьезно. Вдруг всему найдется простое объяснение, какая-нибудь плесень, случайно затесавшийся в поленницу ядовитый гриб?
– Да, Фердинанд покинул нас слишком стремительно. Каждый камень в Сайратине напоминает о невосполнимой утрате, болью отдается в сердце. Почему бы вам на время не переехать в Несвиш? Столичная суета пошла бы вам на пользу. Вдобавок пора задуматься о будущем Евгении Марианны. Зимний сезон – идеальная возможность найти ей достойную пару.
– Отличная идея, ваше величество, я сам подумывал о переезде.
Ложь, но иного ответа от него не ждали.
– В таком случае до встречи в конце недели. Мой секретарь запишет вас на прием. Полагаю, мне найдется, чем вас удивить.
Изображение в зеркале потухло, а Рудольф продолжал недвижно стоять, опершись ладонями о спинку стула. Если он правильно понял, король собирался дать ему очередное задание. Вдобавок для Евгении присмотрели жениха – Людвиг Эран ничего не говорил просто так. Сестру ждал выгодный короне союз, а о ее чувствах никто не спрашивал. Равно как короля не интересовало, хочет ли Рудольф возвращаться в столицу. Но тут, пожалуй, их мысли совпадали. Рудольф не собирался становиться затворником Сайратина, каждый день смотреть из окна на ледяные скалы, жить прошлым.
Вспомнились веселые времена, проведенные в Несвише, ставшим ему вторым и любимым домом. Отец определил Рудольфа в закрытый элитный колледж, приучил к самостоятельности. Именно в Несвише многое с будущим графом случилось впервые. К примеру, он познал женщину. Рудольфу было шестнадцать, и он каждую среду таскался к одному из друзей отца, якобы поиграть в карты. На самом деле – залезть под юбку няньки его младшей дочери. Черты ее стерлись, равно как имя, в памяти остался лишь запах: смесь шерсти и душистого мыла. А еще торопливые, неуклюжие движения и старый чулан, где они придавались любви. Буквально через пару недель он охладел к хорошенькой исле, а ведь тогда казалось: это любовь…