Огненные врата - стр. 35
Лигул опять цокнул языком. На сей раз звук вышел совсем противным, точно он сосал дырку в зубе.
– Возможно. Но вдруг твоя птица на кого-то нападет?
– И что? Я открою вам секрет! Все обитатели Большой Пустыни нападают на любого, кого увидят!
– Нет, Виктор, – еще печальнее сказал Лигул. – В Большую Пустыню отпускать мы ее не будем. Боюсь, выход один.
– Какой?
– Самый очевидный. Тебе придется убить твоего Ара.
Юноша вздрогнул. Такого он не ожидал.
– Убить Ара? Вы серьезно? – недоверчиво переспросил он.
– Да, Виктор. Не думаю, что это будет трудно. Тебя птица знает и подпустит близко.
– А если я откажусь?
– Откажешься – возвращаешься в Большую Пустыню. В холод, в жару, в забвение. Без возможности когда-либо ее покинуть.
– А человеческий мир?
– Если ты не убьешь птицу? Никакого человеческого мира! Мне не нужны ослушники. Смерть птицы – мое условие и твой проездной билет! – жестко отрезал глава мрака.
Шепот смолк. Бонзы мрака ждали, переводя глаза с Лигула на юношу и обратно. Им, как никому другому, было известно, что этот момент ключевой. Знали они и то, почему он ключевой. Переступить достаточно один раз. Путь назад, если и возможен, только через огромную боль.
Юноша взвешивал, холодея от тоски. На одной чаше весов были все его тайные надежды, которые он лелеял четырнадцать долгих лет, но особенно сильно, конечно, в последние годы, когда Лигул, не объясняя зачем, вместе с очередной дохлой кошкой (кажется, в праздник самоопределения Тартара) прислал ему большую стопку журналов из человеческого мира. Это были глянцевые журналы из тех, что лежат на столиках в парикмахерских и у зубных врачей, очень обтрепанные, не исключено, что из парикмахерской и взятые.
Для Виктора, умевшего только выживать, убивать и маскироваться, это стало окном в новый мир. При сером и вечно размытом освещении Среднего Тартара он приникал к этим журналам. Жадно вглядывался в яхты, пальмы, спортивные машины, в каждое холеное женское лицо, в каждого преуспевающего бизнесмена, казавшегося ему невероятно дряблым и беспомощным, сколько бы охраны его ни окружало. Он бы прикончил таких и сотню, даже если бы его выпустили на них с голыми руками, а им, напротив, раздали бы всем секиры, мечи и топоры.
Виктору с его простыми, Большой Пустыней сформированными понятиями казалось, что человеческий мир – легкая добыча. Только бы его туда отпустили! Конечно, он легко сумеет перебить этих ожирелых воинов, забрать их еду, женщин и роскошные дома. Получить их безделушки и скоростные повозки, которые были явно лучше той громыхающей колесницы, которую он смастерил своими руками. Еще бы: ради каждой сохранной деревяшки или целого гвоздя ему приходилось прорывать многометровый котлован!