Огненные врата - стр. 31
Лигул не удержался и поцеловал маленькую, как у ребенка, голову с запавшими щеками и выжженными тартарианским жаром ресницами. На лбу, чуть выше левого глаза, был узкий след от укола.
– Это все ОН? Мальчишка? – недоверчиво прорычал Сын Большого Крокодила.
Ответа он не получил. Со стороны Канцелярии послышался шум. Кто-то закричал. Захлопали двери. Лигул нетерпеливо поморщился.
– В чем дело? Узнай! – велел он секретарю.
Услужливая тень исчезла и сразу вернулась.
– Там эта птица в повозке! Никого не впускает в Канцелярию и не выпускает! Выклевала глаз Диляду. Кустосу просадила клювом череп! Из лука ее перьев не пробьешь, мы уже послали за арбалетами.
Виктор снес секретаря с ног и рванулся в коридор. Какой-то замешкавшийся страж врезался в стену. Похоже, не все канцеляристы поняли, что означает: уступить дорогу.
– Милая птичка! – откликнулся Лигул. – Мне докладывали: мальчишка нашел в расщелине яйцо. Скорлупа была прочной, как алмаз. Не знаю уж как, но он его отогрел и выходил птенца. Меня всегда удивляло свойство людей выбрать какую-нибудь дрянь и привязаться к ней. Отбери у них вообще все, они подберут кривую щепку и будут с ней разговаривать. Даже здесь, в Тартаре. Первое, чем вылупившийся птенец его отблагодарил: отмахнул крайние фаланги на двух пальцах левой руки.
– Птенец из расщелины Большой Пустыни? – жадно спросил Барбаросса.
– Разумеется. Думаю, из неосвоенных глубин.
Начальник германского отдела издал неопределенный звук. Только стражи мрака знают, что Тартар до сих пор не исследован, да и не может быть исследован. То, что принято называть Нижним Тартаром, на самом деле крайняя граница освоенного, дальше которой неизвестность. Изредка из расщелин, где не выживет ни один страж, поднимаются странные существа, по которым можно судить, что и там, за границей познанного, есть жизнь.
Зубчатый хвост взвился выше головы и страшным ударом расплющил стул. Сын Большого Крокодила никогда не умел скрывать эмоций.
– В Нижний Тартар птицу! Как-то я дрался с Бурфом! Четыре шрама на моей морде – память того дня!.. Ушам своим не верю! Двадцатилетний мальчишка ухлопал трех стражей! Человек! Как он сумел за жалких полтора десятка получить опыт, который Бурф, Гондир и Шимелус приобретали несколько тысячелетий? Нет, не верю!
Лигул продолжал умиленно любоваться отрубленными головами. Со стороны на него противно было смотреть. Нижняя губа отвисла, глаза остекленели. Глава мрака походил на вурдалака.
– Смотри на вещи шире! Лучше вспомни Прасковью! Многие ли стражи могут устоять на ногах, когда она смеется или плачет?..