Огненные врата - стр. 30

– Скорее всего, это был эхилот. Поразить его можно только в барабанную перепонку. Она находится сразу над огненным каналом, чуть ниже ядовитого жвала. Чешуя там не такая прочная. Я порой убиваю парочку, – сказал Виктор Шилов.

Барбаросса побагровел.

– Ты нагло лжешь! Ты хоть представляешь: где голова этого монстра?

– Ну да. Высоко. Чтобы она опустилась, надо прежде подрезать жилы на лапах.

– Что, на всех восьми? – рявкнул рыжебородый. Стражи мрака ненавидят, когда их поучают. Особенно там, где сами они потерпели неудачу.

– На восьми? Тогда это действительно был эхилот. Нет, зачем на восьми? Достаточно и на первых двух. Увы, хоть эхилоты и огромны, проку от них мало. Их мясо ядовито, не считая уздечки под языком. Она порой бывает ничего, если прокоптить ее до полного уничтожения вкуса, – свободно отозвался юноша.

Все бонзы заметили, что, когда он смотрел на Барбароссу, его лицо и все движения пародировали дубоватого германского стража, но так тонко, что это видели абсолютно все, кроме самого рыжебородого.

Только под конец, когда молодой человек так же, как и Барбаросса, вскинул к щекам полусжатые кулаки и выпучил глаза, передразнивание стало очевидным и для самого начальника германского отдела.

– Щенок! На улице я бы тебя зарубил! – срываясь со стула, прорычал Барбаросса.

Юноша вздохнул, точно сожалея, что ему приходится разговаривать с таким глупцом.

– Все может быть. Но прежде я накормил бы вас вашей бородой.

От гнева щеки у Барбароссы стали такими пунцовыми, что даже великолепная борода померкла. Казалось, еще немного, и он бросится на юношу с кулаками.

Длинные ногти Лигула царапнули полировку.

– Хватит! – с досадой приказал он. – Никаких ссор! Виктор, ты принес, что я просил?

Виктор посмотрел на Лигула и неуловимо сделался похожим на начальника темной Канцелярии. Мамзелькина хрюкнула от смеха и притворилась, что чихнула.

– Да.

– Почему так долго?

– Быстрее не получилось.

Юноша поднял левую руку, и все увидели, что она обмотана окровавленной тряпкой. Лигул не то нервно хмыкнул, не то выдохнул в ноздри:

– Дай взглянуть!.. Нет, не руку, мешок…

Под холстом угадывалось нечто похожее на кочаны капусты. Распутав горловину, Лигул взял мешок за края и, перевернув, отступил на шаг. На стол выкатились три головы. Лигул присел и, оказавшись вровень со столом, бережно поставил каждую на срез шеи, развернув лица к зрителям.

Прислоненная к стене коса Мамзелькиной упала сама собой. Дрожа ртом, глава Канцелярии цепко обвел всех маленькими глазками.

– Надо полагать, представлять никого не надо? Первый, Гондир… – Лигул коснулся бледного лица с выпуклыми веками и мефистофельской бородкой, – двенадцатый меч мрака. Второй – Шимелус – шестой меч мрака. – Лигул двумя пальцами развернул к себе выбритую толстощекую голову с единственным пучком волос на затылке. – И третий, Бурф… четвертый меч мрака. Бедняга Бурф! Как тебе досталось!