Офицеры и джентльмены - стр. 66
Все знали, что однажды Гай убил льва. Сержантам нравилось развивать тему:
– Что, мистер Краучбек, грезите о крупной дичи? – вопрошал какой-нибудь сержант, заметив, что Гай отвлекся. В ходу также была следующая форма приказа: «Огонь!»
– Перед вами – развесистый баобаб. На сто двадцать градусов справа – край желтого поля. На поле – лев. Два залпа по льву. Огонь!
Официальное участие Гая в решении организационных вопросов отнюдь не способствовало росту его авторитета. Напротив, авторитет с каждым днем скукоживался под градом жалоб, звучавших скорее как угрозы:
– Эй, дядя, а что это нам второсортные маринады доставляют?
– Дядя, почему у нас и в «Гранде» виски в одной цене?
– Дядя, а не твоя ли была светлая мысль «Таймс» выписать? Ты один ее читаешь.
Вероятно, за размеренностью жизни в казарменном городке Гай не заметил, как между шестеренками постепенно набились песчинки зависти; теперь механизм нагрелся сверх установленных норм.
Всю неделю Гай ходил как в воду опущенный. На восьмой день, когда одиночество сделалось почти нестерпимым, он узнал, что едет Эпторп. Радостная весть застала Гая на скучнейшем занятии. Инструктор вдавался в подробности определения дистанции на глаз.
– Для чего, джентльмены, необходимо умение определять дистанцию на глаз? Для того, джентльмены, чтобы верно оценить расстояние до цели. Понятно? Правильная оценка расстояния до цели гарантирует эффективность залпов и сводит к минимуму расход боеприпасов. Понятно? На расстоянии в двести ярдов отчетливо видны все части тела. На расстоянии в триста ярдов лицо смазывается. В четыреста – лица вовсе не видно. В шестьсот – вместо головы точка, вместо туловища спичка. Вопросы есть?
Ковыляя из спортзала в казарму, Гай повторял: «Шестьсот ярдов – не голова, а точка; четыреста ярдов – не лицо, а пятно» – повторял не для того, чтоб лучше запомнить, а так, как повторяют считалки. У дверей Гай выдал: «Четыреста ярдов – не голова, а лицо; шестьсот ярдов – никаких точек». Хуже дня за все время пребывания в армии еще не выпадало.
И тут Гай увидел Эпторпа.
– Вот здорово, что ты снова с нами, – от души воскликнул Гай. – Выздоровел?
– Какое там «выздоровел»! Правда, доктор сказал, что Отечеству я еще могу послужить.
– Так тебя опять подкосила бечуанская лихорадка?
– Старина, мне не до шуток. Речь идет о травме. Самое обидное, что попал по-глупому. Мылся в ванне, голый, естественно…
– Ну-ну, давай рассказывай.
– А ты не перебивай. И нечего хихикать. Я гостил у тетки в Питерборо. Делать было нечего, форму терять не хотелось, вот и вздумал тренироваться самостоятельно. И в первое же утро поскользнулся в ванне и упал, да так неудачно. Аж искры из глаз посыпались.