Одной крови - стр. 10
Наконец, звери добрались до верховьев какого-то ручья, едва сочившегося среди кочек, среди поваленных деревьев, среди гиблых болотных крепей. На небольшой возвышенности было устроено старое волчье логово. Здесь когда-то, лет пять назад, родился и вырос волк, а теперь вот, привел сюда свою слепую подругу. Родители волка давно погибли, и логово с тех пор пустовало, заросло травой, завалилось листьями, затянулось тенетой. Волчица ничего этого не видела, чувствовала, что они пришли, понимала, что рядом чужое жилище, но дикая боль не давала ей осознавать окружающий мир. Она легла на пригорок, возле входа в логово и замерла, словно приготовилась ждать, когда исчезнет эта жгучая боль. Она непременно должна вытерпеть это.
Волк лизнул пару раз засохшую, загустевшую кровь, словно хотел предупредить, что он уходит, но вернется, непременно вернется. Волчица почти не шевельнулась. Нестерпимая, жгучая боль так измучила, так размягчила все тело волчицы, что она уже не воспринимала окружающий мир. Просто лежала и ждала изменений.
Прошло несколько дней. Волк постоянно приносил какую-то добычу, но выждав время, съедал ее сам. Волчице было не до того.
Вот и теперь, он пришел и притащил зайца. Подруга так и лежала на пригорке, все в той же позе. Он положил перед ней пухляка, чуть отстранился. Волчица принюхалась больным, разбитым носом, но так и не встала, не тронула добычу.
Уже ночью, темной, собирающей тучи в тугой узел, чтобы зарядить дождем на несколько дней, на несколько ночей, волк снова приблизился, легонько прихватил зайца, оттащил волоком на несколько шагов. Начал хрустеть костями, легко раскусив, раскромсав голову, с удовольствием, не спеша, перемалывал страшными челюстями и проглатывал.
Подошла. Постояла рядом, опустив голову до самой земли. Нашла останки зайца, приступила лапой и стала отрывать куски, глотая их вместе с шерстью. Подъела все, даже подлизала какие-то крошки.
Черные, ночные тучи стали озаряться дальними всполохами, там зарождался низкий, басовитый гром, словно кто-то могущественный, всесильный, прокатывается на огромной, немыслимо огромной колеснице по булыжникам, разбросанным в беспорядке по каменистой же дороге. Редкие, но крупные капли с силой рассекали ночной воздух и врезались в утоптанный пригорок, в деревья, в шкуру зверей. Волк тоскливо посмотрел в темноту неба и ушел в логово. Чуть помедлив, и ткнувшись один раз мимо входа, туда же залезла и волчица.
Несколько дней и ночей шел дождь, то припускал крепко, напористо, тогда мимо логова начинали струиться ручейки, то затихал, лишь чуть моросил, а по распадкам поднимался неуверенный, жидкий туман. Волк почти не выходил наружу, отсыпался, волчица несколько раз поднималась, тыкалась в стены, потом выбиралась и искала воду. Напившись, снова ложилась и во сне чуть поскуливала, раны затягивались, заживали.