Одно твоё слово - стр. 1
1. Глава 1
Северо-восток Шотландии, 17 век.
Все события вымышлены, имена выдуманы, совпадения случайны.
Ранним утром у ворот церковного дома города Абердина, «цветка Шотландии»
– Мисс Уимс, прошу вас не покидать повозки до тех пор, пока Оллрой не довезет вас до границы земель лорда Хогга, – наставница Милдред выглядела грозно и величественно.
Эдме старалась смотреть на белоснежную косынку, а не в глаза строгой Милдред. Ее взгляда она опасалась всё то время, что провела в церковном доме.
Целых пять лет благочестивая женщина пыталась слепить из маленькой мисс такую же благочестивую особу, как и она сама и отчасти это удалось: Эдме Уимс освоила письмо, счет, ведение хозяйства, но талантом не блеснула, как, к примеру, леди Макрафферти, одна из воспитанниц дома. Разумеется Эдме умела все, что положено уметь дочери лэрда*, чтобы стать хорошей женой, но особого рвения не проявляла. Вести дом – большой или маленький – готовить, шить, отдавать приказы прислуге, все это мисс Уимс безусловно могла, но как-то все небрежно, неосновательно. Словно мысли ее были далеки от земных забот, а сама она витала в облаках, предаваясь мечтам и фантазиям.
– Мисс Уимс! Эдме! – строгой Милдред пришлось окрикнуть замечтавшуюся девушку.
– Прошу прощения, – Эдме склонила голову в знак раскаяния. – Я поняла вас и буду сидеть в тележке Оллроя очень тихо.
– Надеюсь, что вы исполните свое обещание, мисс Эдме. Храни вас господь, – Милдред благословила свою подопечную и стала внимательно наблюдать за тем, как служитель церковного дома – Терренс Оллрой – помогает маленькой девушке забраться в повозку.
Эдме устроилась на жесткой скамье открытой тележки, прижала крепче маленький сундучок обтянутый кожей, и кинула последний взгляд на Абердинский дом: мрачное, приземистое здание близ церкви. Серые стены, каменный забор, покрытый мхом, и старый тис: высокий, с кряжистым стволом и гибкими, упругими ветвями.
Мисс Уимс не слишком нравилось жить под опекой наставниц, но иного дома у нее не было. Эдме боялась покидать стены неуютного, но все же, единственного своего пристанища, ее пугала неизвестность, а потому слезы текли сами собой.
Повозка тронулась и покатилась неспешно по тихой улочке Абердина – бывшей столице королевства. Мохнатая лошадка Дюи, смирная и выносливая, дробно постукивала копытами по камням. Повозка подскакивала на ухабах, громыхала, скрипела и тревожила этим звуком жителей города, которые только начали просыпаться, чтобы встретить хмурый ветреный день.
Терренс Оллрой – крепкий мужчина со страшными шрамами на лице – управлял повозкой, не оборачиваясь к Эдме. Вероятно, давал девушке возможность справиться с тоской. Эдме была признательна ему за деликатность. Она тихонько утирала слезы краешком плаща, но они все не кончались, капали на клетчатую юбку и даже на крепкие башмаки с простенькими пряжками.
Между тем, Дюи довезла путешественников до колледжа Маришаль*. Студиозусы – заспанные, с неприветливыми лицами, в суконных куртках и накинутых на бедра и плечи пледах* – спешили на занятия. Торговцы и рыбаки – ранние пташки – уже вовсю занимались своими делами: кто-то раскладывал товар на лотках, кто-то тащил снасти и корзины для рыбы.
Из открытых дверей таверны слышались крики и хохот загулявших до утра гвардейцев, а потом и сами они высыпали шумной толпой на каменную мостовую. С громким свистом и вульгарной песней направились вниз по главной улице Абердина, на ходу перешучиваясь с горожанками в клетчатых и полосатых шерстяных юбках.
Громко ударил колокол собора и от его гула Эдме стало еще более неуютно. Она уж было собралась заплакать сильнее, но внимание ее привлек шум толпы, что собралась поглазеть на ведьму*. Когда повозка поравнялась с площадью мисс Уимс увидела рыжеволосую женщину, привязанную к столбу. Простой люд развлекался тем, что швырял в нее комками сухой грязи: те долетали до измученной пленницы, ударялись о ее голову, плечи и рассыпались пылью.
– Мисс Эдме, давайте-ка проедем быстрее. Все это не для ваших глаз, – скрипучий, как сама повозка, голос Оллроя прозвучал твердо, Эдме кивнула, а уже потом поняла – спина Терренса никак не могла видеть ее кивка.