Однажды в Омске - стр. 28
Ну, а вчера я и вовсе извлёк из её ридикюля вот это… – я приблизился к Шиловскому и протянул ему компьютерный диск. – …Изъятие было произведено по всем правилам, то есть, в присутствии свидетелей, с оформлением необходимого для того протокола. И кстати, госпожа Борисенко обещала меня уволить. По её же словам, нынешняя вахта будет для меня последней.
– Ну, это мы ещё посмотрим, кто и кого имеет право уволить… – усмехнулся в ответ Шиловский. Похоже, он и сам вовсе не жаловал вышеозначенную особу, более того, он её несколько побаивался.
– Очень надеюсь на вашу поддержку. Прежде всего, я думал о благополучии нашего предприятия…
– Почему ты посчитал данный диск криминальным?.. – мой собеседник покрутил в своих руках, переданный ему предмет. – …Ты не допускаешь, что на нём может быть записан какой-то фильм, семейное видео или ещё что-то, не имеющее отношение к секретам фабрики?
– Допускаю, что так оно и есть. В современных компьютерных технологиях я ни хрена не соображаю. Однако моё внимание привлёк вовсе не диск. А то, что был он спрятан в подкладку сумочки.
– Оба-на!.. Вот, значит, как… – едва ли не присвистнул Шиловский. Приподнявшись со стула, он указал мне в сторону входной двери. – …Пойдём к директору. Посмотрим, к чему была необходима данная конспирация.
Пока мы переходили из одного кабинета в другой…
В общем, самое время рассказать о событиях, произошедших накануне. То есть, я намерен обратить внимание читателей на тот самый моменту, когда территорию майонезной фабрики покидала вышеозначенная Мария Георгиевна Борисенко.
Если вы помните, то именно она и была мною выбрана в качестве жертвы. Той самой «подставы», о которой мы ранее говорили с Соколовым. Причин для данного выбора было много. Тут и склочный характер Марии Георгиевны, и хамское отношение к окружающим её людям, и слёзы Ирины… Короче, мне её было, вовсе не жаль. Ну, и самое главное, вывести из игры столь крупную рыбу, означало существенно ослабить и без того едва дышащую «Омичку». То есть, нанести майонезной фабрике ощутимый, если не сказать больше, непоправимый урон.
В моём выборе имелась и определённая логика. Ведь я своими собственными глазами видел, как из сумочки главного экономиста частенько торчали какие-то служебные документы с синими печатями предприятия. И тут было вовсе не важно, брала она их домой для какой-то дополнительной работы, какого-то предметного просмотра, снятия копий или последующей передачи кому-либо. Главным было то, что данный факт, имел место. Более того, на выносимые с предприятия документы, наверняка, обращал внимания не только я один. Мои показания могли запросто подтвердить и иные вахтёры, дежурившие на проходной и имевшие личные, неприязненные отношения с Марией Георгиевной.