Однажды в лифте - стр. 11
— Ага! — воскликнул мужик, стоявший возле лифта, и улыбнулся не слишком белоснежной улыбкой. Видимо, так «приятно» пах именно он. — А вот и наши застревашки! С Новым годом, мля! Как Новый год встретишь, так его и пров-в-ведёшь, так что я ж-ж-желаю вам, мля, не застревать больше!
И громко икнул.
— Спасибо, — сказала мармышка. И, подумав, добавила: — Мля.
— Не за что! Куда вам там надо было? Езж-ж-жайте! Лифт работает!
Андрей покосился на соседку, а она на него. С опаской.
— Нет, спасибо, — пробурчала мармышка.
— Мы пешком, — добавил Андрей.
Мужик заржал.
— Прав-вильно! Бережёного бог береж-жёт! Ну, бывайте. Не застрев-в-вайте!
Сразу после этой фразы мармышка, кивнув, стартанула вверх по лестнице. Да так шустро, словно её там кто-то ждал.
Кстати, а действительно. И как это ему в голову не пришло? У неё же парень. Или муж. А она…
Андрей кинулся за ней, стараясь не отставать.
Так и добежали до девятого этажа, пыхтя, как ёжики, и не сбавляя темпа.
— Стой! — воскликнул Андрей и схватил мармышку за рукав куртки. — Куда ты так несёшься?
— Домой! — рыкнула она, дёргая локтем. — Отстань! Получил уже всё, чего тебе ещё надо? Шоколада? Ну так нету у меня его! Мандарины были, и те все слопаны!
Честно говоря, он и сам не знал, зачем бежит следом, хватает за одежду и пытается остановить. Самого себя понять не мог.
А мармышка, всё-таки вырвавшись, поправила куртку и пошла на свой десятый этаж.
Андрей постоял, послушал, как она гремит ключами и заходит в квартиру под истошный собачий лай и ласково-восторженное: «Ты соскучился, Афоня? Бедненький мой!»
Усмехнулся.
Что ж, мармышкино имя он так и не узнал. Зато узнал, как зовут её собаку.
А это тоже… немало.
12. 12
Аня
Альфонс явно понервничал, пока меня не было. Ещё бы — хозяйка ушла, дверь в комнату закрыла, намордник нацепила, а тут ещё и бомбёжка под окном…
В общем, намордник оказался снят, дверь открыта, а еда почти вся сожрана. Ничего страшного, там и было-то… Огурцы, помидоры, немножко колбасы и сыра. Хорошо, что салат я в холодильнике оставила…
— Ну? И что ты сделал?
Альфонс лёг на пол и закрыл морду лапами. Он всегда так делает, когда знает, что виноват.
— А? Я тебя спрашиваю.
На меня посмотрели абсолютно невинными тёмными глазами и заскулили. Типа: «Я же переживал, скучал…»
— Как тебе не стыдно, Афоня! Ты же знаешь, что нельзя есть со стола.
Пёс перестал скулить, зато тяжко вздохнул.
— Ну… и что мне с тобой теперь делать?
Завилял хвостом. Типа: «Простить, конечно».
Ну уж нет! По крайней мере, не сразу.
— Ладно… Место!
Афоня поднялся и грустно посеменил к своей лежанке. Я же отправилась на кухню, достала из холодильника лоток с мимозой и пошла на диван под укоризненным взглядом Альфонса.