Однажды в феврале - стр. 57
Швырнув всё ненужное в сторону, я окинул изнывающим взглядом её идеальное тело, принимаясь за кружевное чёрное белье, что оставил на десерт. И просунув пальцы под бретельки на изящных плечах, обе лямки синхронно стянул вниз.
Она без всякого стеснения позволяла мне делать всё, что хочу. На каждое действие она полностью отзывалась и ни в чём не сопротивлялась. Обнажена и так желанна. Я снова накрыл её рот поцелуем, и она резко впилась ногтями мне в спину, когда я двумя пальцами коснулся её горячего влажного лоно, а после проник ими внутрь до упора.
Я пьян до потери пульса, но уже не от алкоголя.
Мелисса действовала на меня страшнее запрещённых веществ. Она была моим лекарством, в котором я пожизненно нуждался. Касаясь её, я был уверен, что эту девушку уже никто мне в этом мире не заменит. И дело здесь совсем не в страстном переплетение тел, а в духовной близости.
Две души не находят друг друга по простому случаю.
– Всё ещё хочешь вернуться к своему адвокату? – шепнул я на ухо и, схватив Мел за затылок, замедлил темп, заставляя посмотреть мне в глаза.
– Нет! – выкрикнула она так громко, что интонация в женском голосе больше походила на мольбу, и я стал трахать Мел жёстче, чувствуя, как мой член упирался ей в матку.
Я горел лихорадкой похоти так ярко, так сильно, словно каждая клетка в моём теле была готова вот-вот взорваться. Я прижимал к себе Мел настолько плотно, что даже слышал, как неслась кровь по её венам. Как ритмично бился её пульс. Протяжные стоны вырывались из женских уст, истерзанных поцелуями, а я ничего не соображал, лишь только её видел перед собой.
– Я кончу в тебя, – прохрипел я ей в губы, тяжело дыша. – И это был не вопрос… – я грубо схватил руками её нежные бёдра, и Мел сдавленно ахнула.
– Мне всё равно… – как-то странно прозвучал её ответ.
Когда Мелисса начала стонать громче, я зажал ей рот рукой, но всё равно слышал, как сквозь прижатую к её губам ладонь она чувственно произносила моё имя.
– Дин! – выкрикнула она, содрогаясь от удовольствия, и в эту секунду жар опалил меня самого, взорвавшись яркой вспышкой ослепляющего экстаза.
– Мел… – простонал я в подушку.
«Твою мать. Что происходит?..»
Подскочив на ноги, как с горячей конфорки, я не мог понять, что происходит. Я у себя, но видимо, немного не в себе. Упасть аккуратно вдоль постели, а не поперёк, в пьяном состоянии – это искусство.
В зеркале виднелось отражение уличного босяка: чёрная рубашка небрежно торчала из-под брюк, а галстук висел через плечо, как патронташ пехотинца. Я потащился в ванную комнату и вместе с головой освежился прохладной водой.