Одна на миллион - стр. 16
Не доезжая до охотничьего домика, Чернов попросил остановиться, высадить его из машины. Сказал, что проверит капканы и вернётся минут через двадцать-тридцать. Демидов ответил, мол, хорошо, без вопросов! Высадил Чернова, поехал дальше. В охотничьем домике растопил печку, вскипятил чайник... Но через полчаса Чернов не появился. Не появился и через час. Демидов забеспокоился, оделся, пошёл искать. Вернулся на то место, где высадил Чернова, повернул в ту сторону, куда тот направился.
Он нашёл его сразу. Увидел. И эта картина теперь преследует Демидова практически каждую ночь. Егор Чернов лежал уткнувшись лицом в рыхлый ноябрьский снег, а на его спине расползлось огромное красное пятно. Снег вокруг был почему то не красного, а розового цвета. Никита сначала не понял, что произошло, подошёл поближе, присел на корточки, коснулся рукой щеки Чернова – она была ледяной. И только тогда Никита понял, что Чернов мёртв. Он стал лихорадочно оглядываться вокруг, надеясь понять, что произошло, но рядом, естественно, никого не было.
Демидову стало страшно. Может быть, впервые в жизни. Он не знал, как ему быть, что делать. Он достал мобильный телефон, но тот не работал: связи не было.
С неба стали падать снежинки. Сначала редкие, отчего Никита подумал, что скоро начнётся метель… И тут он увидел еле заметную цепочку следов. Снега было немного, и человек, оставивший эти следы, проваливался в рыхлый слой почти до земли, но начинающаяся метель слизывала отпечатки обви. Демидов пошёл по этим следам… Они уводили в лес, в чащу.
Начинало смеркаться. Человек, оставивший следы, имел фору больше часа, и как Демидов не спешил, догнать он его не смог бы никогда.
Примерно через полчаса Никита понял, по следам идти бессмысленно. Снег усиливался, стемнело ещё больше. Он без сил опустился на землю, и тут увидел, как над лесом поднимается вертолёт. Понял: всё бесполезно, нужно возвращаться.
В кромешной темноте, под сильным снегом он вернулся в охотничий домик. Печка погасла и остыла. Он растопил её снова. Сидел у огня и думал, в каком болоте оказался... Да не в болоте… В болоте – это мягко сказано: он оказался в том, что хуже болота, в дерьме.
Достал фляжку с коньяком, выпил залпом больше половины. Говорить ему было не с кем, а потому начал рассуждать сам с собой: «Да, Никита Сергеевич, для большего счастья вам ещё не хватало убийства. Мало вам проблем с комбинатом, с отцом, с бывшей женой, с дочерью, с бывшими и не бывшими любовницами, теперь ещё вот убийство…»
Он допил коньяк, лёг спать. И как только закрыл глаза, увидел розовый снег и мёртвого Егора Чернова…