Одинокий. Злой. Мой - стр. 8
Не успела я ответить, как каменная стена позади отъехала в сторону, и я провалилась в полутемную комнатку. Я поднялась на ноги, осмотрелась. Дверца, через которую я попала сюда, уже захлопнулась, и на её месте была кирпичная кладка, ничем не отличимая от настоящей.
Посередине стоял огромный дубовый стол, за ним девять массивных стульев. По четыре с каждой длинной стороны и один, с чуть более крупной спинкой, с торца.
Единственный же свет в комнате шел от окна. Хотя на самом деле это было не совсем окно. Я подошла к стеклу, разглядывая в него гостиную, из которой только что попала сюда. С той стороны это было большим зеркалом в золоченой оправе.
Интересно, много в этом доме таких вот комнат? Если останусь тут ночевать, надо будет обязательно проверить все зеркала там, где решу спать, чтобы точно были обычные.
Платон же тем временем взял с полок какую-то книгу. Открыл словно бы наугад и вальяжно уселся в кресло, перекинув ноги через подлокотник.
Доктор показался буквально через полминуты. По тому, как блестел от испарины лоб, как тяжело дышал этот седобородый старик — было ясно, что он торопился. Боялся не успеть. И ожидал увидеть пациента как минимум при смерти.
Невольно в ушах прозвучали слова брата Платона: «Как ты не понимаешь, мы о тебе беспокоимся!». И ведь это было правдой. Я не знала, почему этого мрачного типа тут заперли, но, кажется, так или иначе, ему не желали зла. Ну или, по крайней мере, смерти.
— Александр Анатольевич! Какими судьбами… — Платон вскинул голову, округлил глаза, словно действительно появление врача было самой удивительной вещью на свете.
«Каков артист!»
Доктор же без лишних слов, стараясь не поддаваться на манипуляции, сразу принялся обследовать пациента. Вскинул руки, вызвав магический свет между ними, и начал водить над Платоном. Затем достал из чемоданчика небольшой металлический прибор и несколько раз покрутил вокруг головы мужчины.
— Будьте так любезны, не соблаговолите ли разрешить… — Платон недобро прищурился. — У вас там на курсах целителей, или где вы там обучались, врачебной этике вообще учат?
— Откуда у вас такая неприязнь к тем, кто хочет помочь? — вздохнул врач, убирая свою железяку. — Как я и говорил, лечение, на котором вы настаивали, не сработало. Вам стало только хуже. Ваш брат очень за вас беспокоится, и я вижу: не зря. Состояние ауры критическое. Удивительно, что вы сейчас еще не на смертном одре, а находите в себе силы язвить.
Александр Анатольевич снова полез было в чемоданчик, но Платон перехватил его руку.
— Мне нужно, чтобы вы продолжили лечение.