Одиннадцать кошек - стр. 87
Неизвестно, сколько она сидела, тупо уставясь на полосу черного порошка, пока внезапно звуки борьбы не стихли. За спиной слышалось лишь чье-то тяжелое хрипловатое дыхание, возня и что-то еще, неприятное, хлюпающее, будто что-то делили на части, а оно истекало соком...
Не в силах больше терпеть, она обернулась. И тут же обрадовалась, что свет погас – даже в темноте увиденное было отвратительно, жутко, иррационально. Надо было слушаться Диму до конца. Точнее, существо, в которое он превратился.
Силуэт гигантского, на половину комнаты, кота склонился над подергивавшейся кучкой на полу и отрывал от него кусок, тянувшийся жилами. С омерзительным чавканьем кусок отделился целиком, кот мотнул головой, швыряя его в угол. Распрямился, задев кончиками ушей потолок. Посмотрел на Катю горящими болотной зеленью глазами.
Сдавленно пискнув, она попятилась, от ужаса не сумев подняться на ноги. Зажала рот ладонью, чтобы не вскрикнуть. Значит, на самом деле вот он какой? И этот монстр приходил, чтобы спать в ее кровати?
Уткнулась спиной в косяк и выползла в прихожую, по-прежнему не оборачиваясь. Свернула за угол, опираясь о стену, судорожно нашарила выключатель – ничего. Наверное, выбило пробки. В комнате послышался шорох, и на пороге возник Дима. В нормальном, человеческом обличье, но это ничего не меняло.
Прижавшись к входной двери, Катя открыла замок и распахнула ее настежь. Яркий свет ослепил, и она едва не вывалилась в подъезд, но Дима приблизился в один прыжок, поймал ее и втащил обратно.
– Куда? Ты же голая, забыла?
И прижал ее, упирающуюся, к себе, с силой стиснув в объятьях. От него пахло дымом и кровью. Руки на спине Кати подрагивали. Поняв, что освободиться не выйдет, она всхлипнула.
– Все, успокойся. Все закончилось, – приговаривал он, поглаживая ее лопатки и ласково перебирая волосы на затылке. – Не молчи, скажи что-нибудь, пожалуйста.
– Меня сейчас стошнит, – пробубнила Катя.
Он разжал объятья, и она метнулась в ванную. Ощупью найдя унитаз, рухнула перед ним на колени, и ее вырвало, затем еще раз. Видимо, Дима включил пробки – в квартире зажегся свет. По чаше унитаза растекались разводы черной слизи.
Вскочив, Катя вывернула кран на полную и начала полоскать рот и горло, избавляясь от привкуса железа и горечи. Когда вернулся Дима, она шарахнулась в сторону и ударилась о стиральную машину.
– Тихо! – скомандовал он. – Посмотри на меня. Ну же!
Она медленно обернулась. Он был все тот же, разве что рубашка местами оказалась разорвана, и сквозь прорехи виднелись глубокие рваные раны, сочащиеся кровью. Сил у него оставалось немного – даже сквозь загар проступала бледность, и стоял он, опираясь о дверной проем.