Одиннадцать кошек - стр. 86
А она даже посмотреть вокруг не могла, твердо помня – прерывать заклинание нельзя. Страх, что стоит ошибиться – и неведомая тварь тут же бросится, сковал тело. Катя застыла изваянием, лишь пальцы судорожно вцепились в свиток да онемевшие губы шевелились, бормоча непонятные слова.
– Йатропарамате читтам нирудд’ам...
Оно было рядом. Ощущалось приподнявшимися волосками на коже, будто где-то был источник электрического тока. Металлическим привкусом под языком и едва уловимым запахом сладковатой гнили и несвежей плоти. Призрачным мельканием на краю поля зрения. Шепотом, сперва неясным, но с каждым кругом, которое проходило существо, все отчетливей складывавшимся в слова.
– Где он... – у шепота нет тембра, нет интонаций. Невозможно различить, женщина ли это, ребенок или старик. – Где он? Где он!
Катя не слушала, она читала. Бешеный стук сердца мешал, сбивая с ритма, движение воздуха, вызванное бродившей вокруг тварью, отзывалось дрожью по голому телу. В глубине сознания она понимала – ей все сильнее хочется взглянуть на демона. Но если отвести глаза от свитка даже на долю секунды, она точно собьется.
– Эй, – шепнуло существо прямо в ухо.
Что-то пробежало вдоль позвоночника, щекотно, едва касаясь. Катя выдержала и не шевельнулась, только чуть дрогнули руки, сжимавшие края бумаги. Под пальцами она размякла от пота.
– Йато нишчарати манаш чанчарам...
– Эй! – на этот раз шепот прозвучал поодаль, но неестественно громко.
Лампочка лопнула, звякнув по плафону осколками, и комната погрузилась во мрак. Светились только угольки в чашах. Катя метнулась к ним, но зрение не могло адаптироваться к темноте так быстро. Даже уткнувшись носом в текст, она его не различила. Прервалась на полуслове, и наступила тишина.
Дым благовоний щекотал нос. Живот скрутило узлом от страха. Медленно поворачивая голову, она покосилась назад и увидела, что знак, нарисованный на полу, тускло сияет красным, словно раскаленные железные прутья. И тень, наискосок пересекающую его...
Дальнейшее произошло так быстро, что она не успела как следует испугаться. Позади раздалось утробное рычание, визг, грохот, тень исчезла, будто ее обладателя сбили с ног.
– Не оборачивайся, – крикнул Дима, и мимо пролетела одна из чаш, рассыпая остатки угольков. Катя машинально потянулась затушить их. – И не двигайся!
Голос резко прервался, зашипев, словно от боли, и вновь раздался шум, звон падающих бокалов, глухие удары об пол и вскрики. Сжавшись в комок, Катя потихоньку отползала, пока не уперлась в черную линию. Можно ли ее пересекать теперь или еще хуже сделает?