Один шаг до любви - стр. 5

Она разглядывала новый шрам, пересекающий его щеку. Рана, видимо, была болезненной, но линия шрама прямая. Словно ему в лицо врезался конек.

Ей хотелось протянуть руку и дотронуться до шрама.

– Ты в порядке? – нахмурился он.

Жар снова бросился ей в лицо.

– Да, поставь меня.

– Не слишком хорошая идея. Уверена, что сможешь стоять?

Каковы бы ни были последствия увечья, прикончившего его карьеру, похоже, он легко удерживал в объятиях женщину среднего роста. Он весь состоял из твердых мышц и едва сдерживаемой силы.

– Все хорошо. Правда.

С сомнением глядя на нее, Коул опустил руку. Едва ее ноги коснулись земли, он отступил.

Унижение было полным. Таким абсолютным, что она не могла об этом подумать.

– Совсем как в прежние времена, – заметил Коул с иронией.

Словно она нуждалась в напоминании.

Как-то они занимались вместе, и Мариса упала в обморок. Именно так она впервые оказалась в его объятиях.

– Сколько я была без сознания? – спросила она, отводя глаза.

– Меньше минуты.

Коул сунул руки в карманы.

– Так с тобой все нормально?

– Абсолютно. Я с детства не бывала в приемном покое.

– Но по-прежнему имеешь тенденцию падать в обморок.

Она покачала головой, глядя куда угодно, только не на него.

Неужели она настолько ошеломлена их встречей?

Мариса так ждала и одновременно боялась этого разговора, что у нее пропал аппетит, хуже того, она просто не могла есть.

– Нет, я много лет не лишалась сознания. Диагноз – нейрокардиогенные обмороки. Но они у меня бывают крайне редко.

Если не считать того, что она лишается чувств в его присутствии.

Это их первая встреча за пятнадцать лет, а она уже умудрилась повторить все, что было в школе. Представить невозможно, что он думает о ней сейчас. Возможно, считает ее законченной интриганкой, с прекрасными актерскими способностями.

Коул вдруг стал холодным и отчужденным.

– Ты не могла найти лучшего времени, чтобы разыграть бросок через все поле на последней минуте матча, – процедил он.

Она съежилась. Он намекнул, что обморок помог ей выиграть время и вызвать его сочувствие. А она слишком смущена, чтобы рассердиться.

– Ты играешь в хоккей, не в футбол. Бросок через все поле – это для футболиста. И почему я должна делать последний отчаянный ход, почти не имея шансов на успех?

Коул пожал плечами:

– Чтобы сбить с толку противника.

– И я сбила его с толку?

Он выглядел так, словно успел надеть все защитное снаряжение хоккеиста. Она действительно лишает его равновесия.

У Марисы кружилась голова от сознания своей, пусть и мгновенной, власти, хотя ноги все еще подгибались.

– Я не передумал.