Один день короля Харууна - стр. 15
– Тогда он захватит его детей, ― проговорила Леа. ― Харуун, тебе нужен наследник.
– Вот те раз! ― удивился король. ― Столько лет об этом не шло и речи ― и вот! С чего ты вообще об этом заговорила? Кто-то собирается меня свергнуть? Ты что-то знаешь?
– Я ничего не знаю, ― проговорила Леа. ― Но вернулся Туркас. Даже я понимаю, что он таким образом открыл дверь с той стороны. Люди захотят выслушать его. Ты знаешь, по какому поводу будет суд. Харуун, мы сидим в повозке, которая катится с горы, потому что свиньи, её везущие, сошли с ума. И я не знаю, будем ли мы живы, когда окажемся внизу.
– Не держи людей за идиотов, ― резко возрази Харуун. ― Это в прошлое время брат шёл на брата, а сейчас разве одна половина города может подняться на другую?
– Туркас убил Маркуса из-за лишней меры воды, ― сказала Леа. ― И Туркас вернулся.
Харуун сжал кулаки.
– Я выслушаю Туркаса, ― сказал он глухо. ― И весь город выслушает Туркаса. А потом город решит.
Он встал, резко отодвинув табуретку.
– И тебе лучше тоже прийти, когда он будет говорить, ― сказал он и вышел на улицу, не прощаясь. Леа молчала за его спиной все время, пока закрывалась дверь, хотя он был уверен, что она пожелает ему доброй воды.
Разговор раздосадовал его. Харуун не любил смотреть дальше, чем того требовали сиюминутные обстоятельства; он выполнял свои обязанности, и этого было достаточно. Мысли, что кто-то может быть этим недоволен, он старательно гнал от себя прочь.
Куда пойти, Харуун пока не знал, поэтому он просто вышел и постоял на улице возле дома Леа. До принятия в ученики оставалось порядочно времени. Посланник насчёт Нэма и Энни ещё не прибыл. И Харуун, движимый беспокойством, поднялся на городские стены.
Они окружали город с незапамятных времен, защищали его от ветра и диких зверей. Кирпичи, из которых они были сложены, позеленели и покрылись мхом, но если присмотреться, можно было заметить, в каком месте новые стены, построенные после падения больших людей с небес, смыкались со старыми, возведёнными ещё в их время. Там цвет и структура кирпича заметно отличались. Можно было видеть и заложенные кирпичом окна. Иногда Харуун задавался вопросом, насколько же большими были дома людей, которые жили тут раньше, и каковы были они сами. Старики говорили, что дома доходили до облаков, наверное, с их крыш люди и поднимались прямо в небо, размахивая широкими крыльями… Впрочем, никто из ныне живущих не мог точно сказать, что было давно в незапамятные времена.
По лестнице, приставленной к стене, Харуун забрался на самый верх и выпрямился, осматривая открывшиеся ему два мира. Справа он видел улицу и крыши домов своего города. Видел, как ходят люди, занимаясь своими повседневными делами. С высокой точки можно было рассмотреть, что дома построены на фундаментах более больших зданий, можно было даже рассмотреть противоположный край городской стены. За ней, невидимое отсюда, расстилалось тщательно охраняемое поле пшеницы, отвоёванное у леса и обнесенное стеной пониже. Слева же открывалось зеленое море леса, там верхушки деревьев колыхались под ногами, между ними сгущалась пугающая зелёная темнота, и до горизонта виднелся один только дикий заросший лес.