Одержимый сводный брат - стр. 3
– Он взбесится ещё сильнее, когда увидит... – Рим вздыхает, проводя рукой по лицу, и хочет добавить что-то ещё, когда внезапно на моё плечо падает ремешок потерянной в драке сумки.
Голубые бездонные глаза, в которых могло бы уместиться небо, взирают диким, необузданным взглядом. Кай дышит прерывисто, каждый вздох тяжело вздымает его грудь, облачённую в некогда идеально белую футболку, которую сейчас осыпает множество брызгов крови. Меня мутит, основание желудка точно кто-то сжимает до боли, грозя разорвать пищевод, но плотно стиснутые губы не дают отвращению отразиться ни на одной черте лица. Не сейчас, если меня вырвет Каю или Риму на обувь, боюсь пострадает кто-то ещё, случайно попав под горячую руку.
На последствия драки даже смотреть не могу, у меня не хватает храбрости вновь увидеть, как из-за меня кто-то страдает.
Лучше бы он просто убил меня, чем заставлял постоянно проходить через одно и то же.
Почему он это делает, я больше не пытаюсь понять. Ответ прост – потому что он может. Потому что однажды я стала причиной его разрушенной жизни, когда он встал на мою защиту. Теперь каждый день я расплачиваюсь, начиная с того самого утра, когда поняла, что Егор забрал у меня не только девственность, но и саму сердцевину сердца, сделав вид, что между нами никогда ничего не было.
Обнимаю себя крепче за талию, наша троица со стороны выглядит, наверняка, странно: все стоят и молчат, не отводя друг от друга напряжённых взглядов. Тем временем тишина пропитывает воздух, делая его душным и тесным. Кай не выдерживает первым, но вместо слов просто поддевает пальцами футболку, тут же снимая её через голову. В следующую секунду бело-красная тряпка унизительно ударяется об мою грудь.
– Вытри кровь с лица и иди в медпункт, – бросает ледяным голосом.
Но единственное, чем мне хочется ответить ему – показать средний палец.
Не ему давать распоряжения и уж тем более демонстрировать фиктивную заботу, но у меня словно вся сила воли атрофируется под тяжестью его дикого взгляда. Пальцы машинально ловят футболку, однако не спешат выполнять его указ. Ненависть в моём взгляде – единственное, чем могу ему сейчас отплатить. Пусть и не долго, но хотя бы эти жалкие три секунды я демонстрирую ему, куда бы его послала, не будь мой язык таким трусливым.
Со всех сторон доносятся восхищённые писки и хлопки, явно поддерживающие внеплановый стриптиз от одного из самых желанных парней универа, и я наконец вспоминаю, где мы стоим.
На меня вновь наваливается стыд в невероятно огромных масштабах. Снова он выставил меня злом в глазах всех парней универа.