Одержимость. Любовь Зверя - стр. 51
Последние несколько месяцев оказались фильмом на быстрой перемотке, плёнку постоянно зажевывало, кадры растягивались, уродовались. Казалось, это всё происходит не со мной. В носу стоял запах родной комнаты, ароматы парфюма с туалетного столика, лаванда из гардеробной, но всё это быстро проходило с пробуждением.
— Куликова! Куликова… Куликова…
Моё имя эхом прошлось по плацу после переклички. Я вздрогнула и застыла.
— К психологу! — рявкнула полная надзирательница и громыхнула огромной связкой ключей.
— Иди, Арина, иди, — Гуля подтолкнула меня в спину. — Сегодня распределение по отрядам, не упрямься там, а то засунут в самый ужасный.
И я пошла. Остановилась в метре и залпом выдала то, что от меня ждали:
— Осужденная Куликова, статья 228…
— Пойдем, — женщина так внимательно осмотрела меня с головы до ног, усмехнулась и посмотрела в сторону забора, за которым выстроились начальники отрядов. — Тебя в штабе ждут.
— Меня? Зачем? Мне сказали, психолог.
— Потому что самая молоденькая, наверное, — она хрипло рассмеялась и резко обернулась. — А правда, чего это начальник службы безопасности тобой заинтересовался? Барыга обыкновенная, или я чего-то не знаю? Иерархия нашей системы сложная, Куликова. Помни, что вы сюда не в детский лагерь приехали, сопли и слюни подтирать никто не станет. А если я узнаю, что ты стучишь, то жизнь твоя в ад превратится. Мы поняли друг друга, Куликова?
— Да, — я кивнула и опустила голову. Ответила машинально, хотя способность мыслить уже была мне просто недоступна. Шла по тропинке, вдыхая запах зелёной травы, влажной после дождя почвы. Всё же Весна…
Мы вошли в административное здание. Меня закрыли в небольшом тамбуре, где здоровенные лбы обыскали. Ощущала огромные мужские лапы, так нагло ощупывающие моё тело, пошлые щипки за задницу. Я даже к этому стала привыкать. Расслабилась, понимая, что не могу на это повлиять… Но вдруг тишину помещения разрушил звонкий свист. Охрана шарахнулась, сбиваясь к металлическим дверям КПП, а «надзорка», которая привела меня сюда, подтянулась.
— Юрий Николаевич! — женщина окаменела, набрала полную грудь воздуха и стала рапортовать: — Осуждённая Куликова доставлена…
— Свободна, Левина, — щупленький сухонький мужчина осмотрел меня, потом стрельнул взглядом на охрану, цыкнул, и их ветром сдуло. И как только мы остались одни, за его спиной послышались шаги. Тяжелые, гулкие, отражающиеся от стен, они ударяли меня прямо в грудь, сердце начинало заходиться. А я уже знала их, чувствовала…
— Привет, — Ястреб облокотился о дверной косяк, складывая руки на груди.