Очень смертельное оружие - стр. 20
Марк Симония, которого друзья ласково называли Марик, был одним из наиболее экзотичных моих поклонников. Каждый раз, вспоминая о нем, я не могла удержаться и начинала безудержно хохотать. Когда мы встретились, мне было восемнадцать, а он был на год старше. Приехавший в Москву из Тбилиси и поступивший на физфак МГУ, Марк был наполовину грузин, наполовину еврей.
От своих грузинских предков он унаследовал горячий южный темперамент, а от жертв пятого пункта – приближающийся к гениальности уровень интеллекта и впечатляющий спектр всевозможных талантов. Марик свободно говорил на четырех иностранных языках, писал неплохие стихи уже на шести языках (включая русский и грузинский), играл на пианино и на флейте, пел завораживающе красивым баритоном и перечитал чуть ли не всю Ленинскую библиотеку.
Он дарил мне розы, пел романтичные песни на французском и итальянском, писал для меня стихи, читал мне вслух полные очарования древние египетские легенды, приглашал в оперу и в консерваторию, словом, вел стремительную атаку по всем фронтам.
Я, как и следовало ожидать, млела от подобного феномена, почти как героиня какого-либо душещипательного любовного романа. Но, несмотря на невыразимое обаяние Марика, я так и не пала в страстные объятия грузинского еврея по самой прозаической причине: ростом он был на целых пять сантиметров ниже меня.
В этой чисто психологической неспособности завести роман с низкорослым мужчиной была виновата мать моей лучшей подруги, которая с навязчивым постоянством предостерегала нас от романтических отношений с «мини-мужчинками», как она именовала всех представителей мужского пола ниже среднего роста.
Всех низкорослых мужчин Марина Гавриловна считала глубоко закомплексованными и тратящими большую часть своего времени и сил на самоутверждение, а потому неспособными вести себя естественно и нормально в отношениях с представительницами противоположного пола. В качестве примера она приводила Наполеона, Ленина, Сталина, Гитлера и прочих маньяков-недомерков, компенсирующих недостаток роста неуемной жаждой власти.
На собственном опыте я убедилась, что в чем-то Марина Гавриловна оказалась права. Большинство моих знакомых «мини-мужчин» занимал не столько процесс общения с окружающими людьми вообще и с прекрасными дамами в частности, сколько впечатление, которое они на них производили. Впрочем, маньяки с жаждой власти встречались среди них не слишком часто. Обычно сжигаемые неутолимым честолюбием «мини-мужчинки» компенсировали недостаток роста, развивая интеллект и добиваясь впечатляющих успехов в области науки и искусства, попутно, как Брежнев медали, с упертостью религиозного фанатика коллекционируя победы на любовном фронте.