Очень опасная женщина. Из Москвы в Лондон с любовью, ложью и коварством: биография шпионки, влюблявшей в себя гениев - стр. 43

Роберт Брюс Локарт всегда был восприимчив к женскому очарованию, но мадам Бенкендорф стала чем-то новым и необычным в его жизненном опыте. Вспоминая много лет спустя свое первое впечатление о ней, он снова был пленен ее неповторимым обаянием. Как это случалось со всеми, кто знал Муру, его внимание привлекли ее глаза, «которые в спокойствии были подобны колодцам грусти и весело плясали, когда ее что-то позабавило». По его мнению, ее привлекательность превосходила привлекательность всех других русских женщин того времени[92].

Однако на тот момент голова Локарта была слишком забита дипломатией и политикой, чтобы должным образом оценить физическую привлекательность Муры. Разговор за ужином в тот воскресный вечер перешел на мирные переговоры России с Германией[93]. Пораженный внешностью Муры, Локарт остался под впечатлением и ее интеллекта. Как и московские либералы – которые все были мужчинами, – она знала настроения и нравы своей страны, и ее мнение было для него твердой валютой.

Двумя днями раньше у Локарта состоялась первая встреча с Львом Троцким. Народный комиссар иностранных дел только что возвратился из Брест-Литовска, где бросил свой потрясающий и совершенно безрассудный вызов: так как Германия не желает умерить свои территориальные притязания, никакой мирный договор заключен быть не может. Все обсуждения закончены. Тем не менее Россия не будет продолжать войну, а продолжит процесс демобилизации, который уже начался. Иными словами, Россия забирает свой мяч и уходит домой, а Германия может сама решать, что ей с этим делать. Троцкий был уверен, что немцы не осмелятся снова начать наступление; их войскам не хватит энтузиазма. И Германия, и Австро-Венгрия недавно были охвачены забастовками, и Троцкий полагал, что рабочие на Западе созрели для революции. Он уверял в этом Центральный комитет, а в речи, обращенной к Петроградскому Совету вечером 15 февраля[94], заявил, что на 99 процентов уверен в том, что Германия не станет нападать[95].

Локарт не был в этом так уверен. Его также полностью не убедила демонстрация уверенности Троцкого. На той первой встрече, которая продолжалась два часа, он почувствовал, что Троцкий в глубине души обеспокоен реакцией Германии на его декларацию «ни мира, ни войны». Для Локарта гнев человека на то, как немцы унизили его во время переговоров, категорически отвергнув условия большевиков и потребовав огромные куски территории в обмен на мир, раз и навсегда доказал, что Троцкий не является немецким агентом, и не важно, что об этом думают некоторые глупцы с Уайтхолла. Он произвел на Локарта впечатление мужественного, любящего свою родину, очень и очень тщеславного человека, «который с готовностью умрет, сражаясь за Россию, при условии, что при этом будет достаточное количество зрителей»