Очень опасная женщина. Из Москвы в Лондон с любовью, ложью и коварством: биография шпионки, влюблявшей в себя гениев - стр. 33
Когда вечер стал подходить к концу, английские офицеры запели «Боже, храни короля». Русские были глубоко тронуты; один из них повернулся к Мериэль со слезами на глазах. «Вы не знаете, что значит для нас слышать, как ваши люди поют это, – сказал он, – в то время как у нас, русских, больше нет императора и не осталось страны»[67]. Едва английский гимн закончился, Бобби Йонин сел за фортепиано, и комната заполнилась медленными, настойчивыми начальными аккордами «Боже, царя храни» – государственного гимна России. Наступила тишина. Мериэл взглянула на Муру и ее мужа. Лицо Ивана было искажено такой болью, что самообладание Мериэл наконец иссякло и она заплакала[68].
День Рождества
В Англии теперь был январь, но в России – 25 декабря, день, на который был назначен отъезд англичан из Петрограда.
Ночью выпал свежий снег, и посольские автомобили с трудом проделали короткий путь до Финляндского вокзала в предрассветном сумраке. Для Мериэл, подавленной и охваченной горем, вокзал выглядел грязным и безрадостным. Это было то самое место, куда, как известно, приехал Ленин, возвратившись из эмиграции в Швейцарии, чтобы начать раздувать великую революцию. Отсюда поезда шли на север, в Финляндию. Англичане уезжали на родину наземным маршрутом, избегая опасных вод Балтики, где хозяйничали немецкие подлодки.
Сегодня уезжала лишь часть англичан – Бьюкенены, главы военной и военно-морской миссий генерал Нокс и адмирал Стенли и несколько атташе; а посольство должно было продолжать как-то существовать без посла. Царила атмосфера поражения, капитуляции.
Группа друзей Бьюкенена приехала проводить их, включая Дениса Гарстина, Френсиса Кроуми и других работников британских миссий, которые оставались в России. Дворецкий Уильям, который был водителем автомобиля, тоже оставался в посольстве, чтобы руководить обслуживающим персоналом. Когда мисс Бьюкенен подала ему на прощание руку, он не мог от волнения говорить. Приехали только трое русских друзей – Мура, а также Мириам и Бобби. Большинство русских были слишком напуганы, чтобы осмелиться выйти на улицу или показаться на людях в компании британского посла[69]. Проходя мимо хмурых красногвардейцев-часовых, стоявших у входа на вокзал, сэр Джордж и Мериэл одновременно подумали, удастся ли им без проблем добраться до Финляндии.
Народный комиссар иностранных дел Лев Троцкий, отношения с которым сэра Джорджа в последние несколько месяцев были чрезвычайно зыбкие, отказался забронировать для них места в поезде. Сэр Джордж подарил начальнику вокзала две бутылки своего лучшего коньяка «Наполеон», и спальные места были моментально предоставлены. Некоторые вещи совсем не изменились, и ценность коньяка для русского служащего была одной из таких ценностей.