Общак - стр. 19

–  У вас сотрясение мозга, – сказал санитар.

Рарди отнял у него банку.

–  Это не от пива.

Санитар поглядел на Кузена Марва, и тот забрал у Рарди пиво.

–  Это ради твоего же блага.

Рарди потянулся за банкой и обозвал Марва «гадом».

Торрес с Бобом наблюдали за развитием этой маленькой драмы.

–  Просто балаган какой-то, – заметил Торрес.

–  С ним все будет хорошо, – сказал Боб.

Торрес посмотрел на него:

–  Я о Святом Доминике. Красивая церковь. И мессы там служили как полагается. Никаких групповых объятий во славу Отца Небесного, никакой поп-музыки. – Он окинул переулок безнадежным взглядом жертвы. – Если святые отцы и дальше будут так расправляться с церковью, в итоге от нее останутся только постройки с витражными окнами.

–  Но… – заикнулся Боб.

Торрес бросил на него взгляд, в котором горел праведный гнев мученика, наблюдающего, как дикари готовят ему костер.

–  Что «но»?

–  Ну… – Боб развел руками.

–  Что?

–  Если бы Церковь очистилась…

Торрес расправил плечи, ничего игривого в его глазах не осталось.

–  Значит, в этом все дело? И вы не замечаете, что «Глобус» помещает на первых полосах статьи о возмутительных случаях в мусульманском мире?

Боб знал, что нужно держать свой поганый рот на замке, но в него будто бес вселился.

–  Они скрывали случаи изнасилования детей. По указанию Рима.

–  Они извинились.

–  Вот как? – спросил Боб. – Если они не называют имен священников, которые насиловали…

Торрес вскинул руки:

–  Это были «ресторанные католики». Людям по большей части нравится быть католиками, за исключением, как вы знаете, самых трудных моментов. Почему вы не подходите к причастию?

–  Что?

–  Я не один год вижу вас на службах. Вы ни разу не причащались.

Боб почувствовал, что сбит с толку, и разозлился:

–  Это мое личное дело.

Торрес снова заулыбался, но в его улыбке было столько ненависти, что Боб мог бы почувствовать ее даже с закрытыми глазами.

–  Вы действительно так думаете? – бросил Торрес и направился к своей машине.

Боб побрел к «скорой», размышляя, что за хрень сейчас произошла. Единственное, что было понятно, – он обрел врага в лице копа. Всю жизнь провести в тесной каморке, не знать ничего, кроме этой каморки, и вдруг оказаться выброшенным посреди улицы.

Санитары приготовились поднимать носилки с Рарди в машину.

–  Мойра к тебе приедет? – спросил Боб.

–  Да, я позвонил ей, – сказал Рарди. Он выхватил банку с пивом из руки Марва и осушил ее. – Башка трещит как прóклятая. Как прóклятая.

Его подняли в машину, а Боб поймал выброшенную им пивную банку, санитары захлопнули дверцы и укатили.