Обсессия - стр. 34
А вот сейчас я набралась мужества и заглянула в миндалевидные глаза напротив. В отличие от меня, кожа Леона смугловата, даже, осмелюсь сказать, оливковая. Он просто стоял, изучал мою фигурку спокойным расслабленным взором из-под густых ровных бровей. Слабый ветер развевал его неряшливые волосы. Это выглядело загадочно. Вообще, сам по себе Леон выглядел загадочно. Почему я раньше никогда не обращала на него внимания?
– Меняется, – хрипло произнёс тот, и я в недоумении нахмурилась, – ты меняешься, Агата. Видеть то, что раньше проходило мимо – главный скачок.
– Но я не хочу… – Леон протянул ладонь, и я крепко ухватилась за неё, поднявшись с холодного асфальта.
Такое ощущение, будто моя задница стала квадратной, а ещё будто в неё вкололи лошадиную дозу анестезии.
– Увы, нас никто не спрашивает, – утешительно улыбнулся парень, – ты совсем плохо выглядишь, – после своего наблюдения, он стянул куртку и накинул на мои плечи, оставшись в одной водолазке, – потерпи, сейчас поймаем такси.
Но мне было все равно. Я уже отключалась, потому почти упала в объятия дружелюбного бывшего поклонника моей мертвой подруги. Веки тяжелели с каждой секундой, мысли в черепной коробке мигали подобно светлякам, а потом вовсе угасали. Я слышала бархатный грудной голос Леона сквозь купол; ощущение, точно мы отдалялись друг от друга, но на самом деле он был рядом. Я чувствовала тепло его тела, руку на своём плече и аромат. От Брайана всегда пахло мятной жвачкой, гелем для душа и дорогим резким парфюмом. А вот от Леона – уютом. Не представляю каким образом это объяснить… Возможно, это запах библиотеки? Старого, поношенного, но очень дорогого сердцу свитера? Аромат пожелтевшей с годами фотографии?
Видимо, я скоро отключилась и не поняла, что уже добралась до родного крыльца. Лишь когда рука юноши легонько растормошила меня, я лениво приоткрыла глаза и послушно вышла из салона автомобиля. Не помню дорогу до двери. В уголке сознания слышался звонок, какой-то шум и голоса.
– Здравствуйте, сэр, – раздалось прямо над ухом.
Я, повиснув на шее брюнета, с трудом стояла на конечностях, однако разобрав голос отца, пусть капельку, но оживилась.
– Леон? Что ты тут… – кажись, отец наконец заметил меня. – Боже! Что с ней?
Оба повели меня в переднюю, оттуда прямо в комнату, где кто-то из них несчастных разул обувь и верхнюю одежду. Ставлю сотку на папу.
– Все в порядке. Она просто устала, – прикрыл мою тушу Леон.
Если к завтрашнему утру не забуду этот жест, обязательно отблагодарю его.
– Устала, говоришь? От неё несёт перегаром, – тон голоса отца неблагосклонно понизился, однако он продолжал укладывать меня в постель.