Обреченные на вымирание - стр. 28
– Завтра и подойду, – закусил я удила, – и скажу, что, мол, передумал и берусь починить их гребаную «лашку».
– Вот, именно так и скажи. Молодца, Михалыч. Давай за это и выпьем. – Мы стукнулись банками.
– Слушай, – спросил я, вытирая пену с губы, – а как же Гжегош? Он, наверное, тоже хочет улететь.
– Гжегош, – медленно проговорил Андрей, – он сам не знает чего хочет. То в Албанию своих найти, то плюнуть на все и остаться в России. Ему тут у нас понравилось. То на Новую Землю хочет. Бесхребетный какой-то, ненадежный, куда ветер, туда и он. Не тащи я его – давно бы сгинул в ливийских трущобах. Он дерьмо, понимаешь, дерьмо, – медленно проговорил Андрей. – Не то что ты, Михалыч. Орла по полету видно. Кстати, квартирку нам надо поменять. Сегодня он пришел один, а завтра черт знает кого притащит.
Мне льстило быть орлом, заниматься настоящим делом, ввязаться в авантюру, ходить по острию лезвия, оказаться в одной обойме с таким парнем, как Андрей. Он питал меня своей уверенностью и силой, вселял надежду. Глядя на него, я подумал, что все у нас получится, потому что у таких, как он, все получается. Он знает, почем фунт лиха, и ловит пули зубами.
– А тебе, Михалыч, никто не говорил, что ты похож на Бондукова? – вдруг спросил Андрей. – Я все смотрю на тебя, смотрю, в голове вертится, на кого-то ты похож… Только сейчас стрельнуло, где тебя, вернее, не тебя, а артиста с похожей личностью видел. Фильм такой есть «Вас ожидает гражданка Никанорова». Бондуков играет ветеринара или зоотехника, не помню уже.
– На Брондукова, – поправил я.
– Даже прическа такая, набок с пробором, и рост, и глаза печальные, как у английского сеттера, еще бы пиджачок, и вылитый Брондуков.
Андрей встал и, мыча какой-то веселый мотивчик, вышел из кухни. Он вернулся через несколько минут, подтягивая брюки.
– Вот как поступим, – начал он с порога, – скажешь авиаторам, мол, мы с тобой разбежались. Меня ты не знаешь и куда ушел – тоже. Пусть думают, что я за тебя заступился из-за человеческой справедливости. Они будут допытываться, кто я, откуда и все такое. Видели пистолет и захотят им завладеть. Тебе надо будет все отрицать. Во-о-от. Сегодня мы отсюда свалим. Но опять же, вместе нам появляться опасно. Тебя поселим ближе к центру. Наверняка за тобой слежку устроят. Я к тебе сам приходить буду. Замутим конспирацию. Пусть думают, что я свалил, и ты им намекни, мол, про это вскользь упомянул. В подтверждение твоих слов я нигде светиться не буду. И Михалыч, переговори с соседом, пусть про меня забудет.
– Ладно. А меня того… не кокнут? – высказал я свои опасения.