Обречённые на величие - стр. 6

– Её бы в больницу, – произносит уже отчётливо незнакомый мужской голос.

– Да, конечно, – соглашается Леона, и в интонации слышен страх.

Боится за меня? За себя? За ребёнка? Или этого парня?

Я пытаюсь что-то промычать, дать понять, что я в порядке, но едва не отключаюсь. Цепляюсь за возможность быть в сознании, отталкиваю тьму, как могу.

– Спасибо. Спасибо вам огромное… – сестра благодарит незнакомца.

– Рой.

– Р-р-рой? – с заиканием повторяет сестра.

Перед мысленным взором появляется побледневшая Леона. Это на неё не похоже. Пребывание в Хосдейле не идёт ей на пользу. Быть может, лучше отправить её подальше от Хосдейла. Подальше от сверхъестественного. От меня.

– Рой Фитчер?.. – робко продолжает она.

– Именно, – соглашается парень.

– Ох… – выдыхает сестра и замолкает.

Но Леона ни за что не оставит меня, и дело даже не в сестринской любви. Она слишком ответственна. Так было всегда и продолжает оставаться: если дело поручено ей, то можно быть уверенным – всё будет в лучшем виде. А сейчас ей поручена опека надо мной. Я привязана к ней, где бы она ни была, а значит, создаю угрозу для её жизни.

Неожиданно терять любимых людей не страшно. Больно, очень больно, но не страшно. Ты не успеваешь испугаться, как всё уже произошло. Плачешь, грустишь, скорбишь, скучаешь, кричишь от боли, думаешь о тленности жизни и причинах, которые тебя всё ещё здесь держат, но не боишься.

Страшно – знать, что скоро это произойдёт. Что это неизбежно и за близким человеком в ближайшее время обязательно придут. Страшно – понимать, что сейчас его улыбка, возможно, последняя, которую ты увидишь.

Хочу быть единственным в мире вампиром. Иметь возможность внушать и прекращать то, что ведёт к гибели людей. Хочу защитить близких.

Аккуратно поворачиваю голову и вижу широкие мужские плечи за спинкой водительского сиденья. Значит, сестра не в состоянии рулить. Перевожу взгляд, не смотря на болезненные ощущения, и вижу, что Леона прижимает к шее свёрнутый во много слоёв, пропитанный кровью, бинт. Не успеваю распереживаться, так как тьма, выждавшая лучший момент, возвращается с новой силой и в миг завладевает мной, уже не давая шанса выбраться.

Воспоминание ночного разговора – первое, на чём я концентрируюсь, когда просыпаюсь утром. Волнение зарождается также быстро, как приближение волны в шторм.

Куда маме понадобилось идти ночью?

Предчувствие чего-то плохого грузом давит на внутренности. Пытаюсь отогнать негативные мысли, успокаивая себя тем, что не может чёрная полоса длиться так долго.

Но внутренний голос уверяет –