Оборотень по объявлению. Тень - стр. 47

Я вспомнила Тень, его дикий смех и откинутую назад голову.

Нет, что бы это ни было, я не верю.

— Где Тень?

Аленка скептически посмотрела на меня:

— Ты же знаешь, что если он не захочет — его никто не найдет.

Нет. Я найду. Навещу Лину, поговорю с родными и разыщу его хоть на другом конце света.

В коридорах больницы витала атмосфера нервной надежды. И я сразу же поняла, почему моя семья не отвечала на звонки. Все дело в Саше.

Мама с папой держали брата в тесных объятиях рядом с дверью палаты. Судя по позе, увести брата оттуда не получалось — он упирался всеми силами. Мама терла Сашку по рукам, разминала пальцы, а папа обхватил его голову и удерживал зрительный контакт с сыном.

Со стороны этот жест казался поддержкой, но на самом деле он помогал брату взять контроль над ментальной силой. Папа, держа руки на висках сына, блокировал воздействием. Не знаю, как это работало, но с самого рождения остановить Сашу мог только отец.

Глава гибридов говорил размеренно, четко и громко:

— Ты управляешь своей силой. Мы сейчас вместе сделаем вдох, а с выдохом ты почувствуешь, как успокаиваешься. Со следующим выдохом ты сможешь взять контроль над собой. Ты уже чувствуешь свои руки, каждый палец.

Мама как раз растирала левую ладонь двумя руками, и я подбежала, взяла правую и стала разминать кисть брата. Стала называть вслух пальцы, которые растираю:

— Мизинец. Безымянный. Средний. Указательный. Большой.

Мама подула Саше в лицо:

— Ощути ветер.

Леон появился из ниоткуда со стаканом льда. Я взяла один кубик и положила Саше на ладонь:

— Почувствуй лед.

Мы «заземляли» брата. Может, наш ритуал со стороны казался странным, но все близкие понимали, как сильно Саша может навредить Лине своим всплеском ментальной силы. Ему стоило бы держаться от нее за десятки километров, а он стоял прямо у двери ее палаты и не мог отойти.

Взгляд Саши становился яснее, и уже через минуту он кивнул, давая знак, что опасность миновала.

Я с болью посмотрела на брата. Что же мы с ним такие неправильные в своих парах? Что же у нас все через одно место?

Мама обняла меня, отец отпустил брата, а потом чмокнул меня в макушку.

— Ты вовремя. Как нога?

— Все хорошо. Как Лина? К ней можно?

Конечно, я лгала о ноге.

Мне ответил Леон:

— Сейчас нужно свести риски к минимуму. Никаких посещений.

Мне дали взглянуть на подругу через окно бокса, словно боялись движением воздуха спугнуть чудо. И я их понимала.

Лина была белее подушки, на которой лежала. Казалась облачной. Но все-таки она дышала! Экраны медицинских приборов ответственно замеряли жизненные показатели и словно говорили: «Еще поборемся!»