Обнимая ветер - стр. 18
...Пятнадцать лет сомнений и бессонных ночей. Сколько раз за эти годы Александр Хиггинс просыпался в холодном поту от того, что ему чудилось, будто по ту сторону окна стоит мёртвый Левассар и тычет в него заряженным пистолетом? Сколько случайных прохожих Александр принимал за повешенного пирата, хватал, волочил в темницу и долго допрашивал? А когда видение отходило, резко замолкал и, смутившись, удалялся к себе в кабинет, где подолгу сидел наедине с бутылкой креплёного красного. Извинений не приносил, так как знал, что бедняга только рад будет, что произошла ошибка, и никогда в жизни не посмеет и вякнуть против адмирала.
За ночными кошмарами и случайными видениями последовали ворчания короля. Тот быстро забыл, что его верный слуга очистил море от пиратов, и вспомнил о золоте, которое так и не было доставлено в королевскую казну. Ничто так не греет душу, как драгоценная монета, а король был безмерно жаден и столь же безмерно легкомыслен, а потому тратил деньги, не считая их, на женщин, балы и породистых лошадей. В какой-то момент запасы золота стали таять быстрее, чем пополняться, и король вспомнил о вожделенном сундуке.
Поначалу он дал Хиггинсу год. Год на то, чтобы тот смог отыскать затерянное сокровище. Но год прошёл, а адмирал вернулся к королю с пустыми руками. После был потрачен ещё год и ещё один, но тщетно. В конце концов, король рассвирепел. Александру было припомнено всё: от потопленного королевского фрегата, который пришлось пустить на дно, чтобы не дать пройти бригу Левассара, до высохшего фонтана, который в целях экономии воды Александр велел отключить в саду своего дома, ведь год был засушливый. Этим и вызвал недовольство короля, который в те самые дни проезжал мимо дома Хиггинса и решил остановиться на отдых. Его величество требовал роскоши во всём, и фонтан не был исключением.
Былые заслуги и серьёзные ранения во имя короны и процветания Калласа с годами перестали были значимы. Король так жаждал пополнить казну, что раздражался каждой мелочи, о которой ему доносил адмирал, каждой встрече с ним, а в последствии и каждому упоминанию имени Александра Хиггинса...
***
Нога разболелась и противно заныла уже в седьмой раз за день. Компрессы из травяной настойки не помогали, хотя лекарь клялся, что микстура проверенная и боль должна утихнуть за ночь. Но какая уже пошла по счёту ночь с того дня, как лекарь выписал рецепт? Пятая? Шестая? Нога как болела, так и продолжает. И чёрт бы побрал тот злополучный вечер, когда Александр бросился разнимать двух скандалистов: своего брата и барона из Нерсеса! Как будто Александру больше всех надо!